– А что у меня здесь такого? Мне надо опасаться за фабрику, а дома у меня ничего нет.
– Я принял решение. Это нежное бездыханное тело мы запрем в подвале, а утром я его на ремни порежу! Парочку профилактически запри в их комнате, пока я не пробью по своим каналам данные паспорта этого парня и на его, как ты выразилась, великовозрастную тетеньку что‑нибудь поищу.
Григорий вновь переглянулся с Мирабеллой, и оба, не сговариваясь, оторвались от двери и на цыпочках проследовали по коридору в обратном направлении. Если бы не Григорий, Белла, страдавшая «пространственным кретинизмом», долго кружила бы на одном месте, пока ее не нашел бы этот страшный здоровяк Дима и не «порезал бы на ремни», как он выразился. У него явно чесались руки с кем‑нибудь провернуть эту операцию. Грише было не до церемоний, поэтому он поволок Мирабеллу за собой за шкирку и втолкнул в их комнату. Они уселись на кровать, услышали через секунду шаги за дверью и вздрогнули, как испуганные кролики. Григорий схватил Беллу за руки, она прильнула к нему и начала целовать. Парень от неожиданности поцеловал ее в ответ. На этой романтической ноте их и застали Нонна Степановна и ее телохранитель с весьма недружелюбным взглядом. Он явно подозревал каждого во всех смертных грехах.
– Извините, что я вас прерываю… Я понимаю, что вы хотели бы обновить кровать, – сказала хозяйка дома.
Ребята отпрянули друг от друга. Испуг их выглядел вполне оправданным.
– Мы тут… извините…
– Ничего страшного. Я пришла предупредить, чтобы вы сидели очень тихо! Здесь полиция, ходит по соседним домам, мне позвонила знакомая. Скоро они придут и к нам, все очень серьезно! Они ищут мигрантов без документов, без прописки, а это как раз вы!
– Что же делать? – спросила Белла, глупо хлопая ресницами.
– Сидите тихо, если не хотите очутиться в тюрьме. Вашу комнату запру на замок и скажу, что здесь никто не живет. А когда все стихнет, я отопру дверь, – заявила Нонна Степановна с елейной улыбкой на губах.
«Хитро придумано! И похоже на правду… если бы мы с Гришей не слышали их душещипательного разговора. Что делать? Если нас запрут, мы окажемся в самой настоящей ловушке. А с другой стороны, что мы можем сделать? С криками «Выпустите нас!» выбежать из подвала? Во-первых, этого здоровяка с глазами убийцы нам в жизни не осилить, во‑вторых, из дома нам все равно не выбраться, да и вокруг него все на замках. Бросить здесь полуживого Максима я тоже не смогу! И что? Остаться в добровольном плену?» Пока Мирабелла лихорадочно рассуждала, Нонна со своим помощником, не дожидаясь их ответа, вышли из комнатки и заперли за собой дверь. Гриша вообще ничего не успел даже сказать.