Уилл Уилдинг заложил традицию, которую поддерживали все Уилдинги, бравшие в жены только богатых невест, чтобы сохранить и увеличить свои богатства. Современный лорд Уилдинг был мультимиллионером и жил вместе с сыном и его семьей в Марчингтон-плейс. И хотя его невестка родила четверых детей, только один из них был мужского пола, а следовательно, единственным наследником фамилии. Тим вырос в полном осознании своей значительности, ведь в будущем ему предстояло стать пэром Англии. Кстати, он довольно рано узнал о своей физической привлекательности и бессовестно пользовался ею.
Секс был для Тима способом подчинять себе свои жертвы, и ему одинаково нравилось спать с мужчинами и с женщинами. Возраст, внешность, личность не имели значения и не влияли на его выбор пока он не встретился с Симоном Геррисом который был на год старше его. Они познакомились совершенно случайно но с первого же взгляда Тим определил что Симон не такой, как все. У него была сила которая порабощала Тима, и под его всезнающим руководством Тим стал учиться тщательнее отбирать любовников.
В Оксфорде он положил глаз, помимо прочих, на одного из преподавателей влияние которого на жизнь колледжа трудно было переоценить. Они еще не стали любовниками, но Тим был уверен в победе.
Сойдясь вместе, друзья смеялись над тем, с какой легкостью им удается подчинять себе все новые и новые жертвы. Они оставались любовниками, собственно, всегда ими были, однако секс не составлял главную часть их отношений Симон слишком хорошо знал Тима чтобы не предоставлять ему полную свободу. Иногда Тим наслаждался преследованием своей жертвы и в итоге ее полным подчинением, но, бывало, он выбирал себе таких любовников, которые могли быть ему просто полезны.
Его с Симоном сосед подпадал под первую категорию, однако никак не желал им подчиняться. Тима это не расстраивало. Он мог ждать, предвкушая сладость победы. До приезда Майлса в одной секции с Симоном и Тимом жил кто-то третий, и нельзя сказать, что Майлсу пришлось по вкусу заменять собой выбывшего студента. Он подозревал, что и Симон Геррис относится к его появлению без восторга, по крайней мере, они оба старательно избегали друг друга.
Тим действовал иначе, получал удовольствие от мучений Майлса, донимая его двусмысленными шуточками. Вот была бы радость, если бы бесстрастное лицо Майлса исказила гримаса страсти! Тим думал об этом постоянно, не сводя с Майлса смеющихся глаз… И никуда он не денется, так оно и будет! До сих пор на счету Тима не было ни одного поражения. А почему бы ни пригласить Майлса к себе домой на рождественские каникулы?