Субаш, заманив ушкуйников в западню, перебил почти всех и сжег их разбойничий стан. Айха была освобождена и вместе с Субашем пришла в Чаллы.
— Где тебя шайтан носит? — ворчливо накинулась на Таиру Айха, перестав, наконец, мерить мелкими старческими шажками спальню девушки. — Великий сеид дважды уже о тебе спрашивал. Идем.
— А он не говорил тебе, зачем хочет меня видеть? — беззаботно спросила Таира, переодеваясь. — Что-то случилось?
— Может, случилось, может, не случилось, о том один Всевышний ведает, — философски заключила апа. — Я же точно знаю одно: когда призывает к себе великий сеид, надлежит идти к нему и не задавать лишних вопросов.
Айха вдруг шмыгнула носом, чем насторожила Таиру.
— Ты знаешь, зачем меня призывает к себе брат? Говори!
— Да ничего я не знаю, — быстро отвела взор старушка. — И откуда мне знать?
— Ладно, — недоверчиво косясь на воспитательницу, произнесла Таира. — Идем.
Когда она вошла в покои брата, тот беседовал с сардаром чаллынских ополченцев Хамидом из славного рода Амиров. Увидев Таиру, мужчины замолчали, и Юсуф кивком головы приказал Хамиду выйти. Собрав с таскака — небольшого низкого столика для письма — какие-то бумажные свитки в кованный серебром ларец, Юсуф, откинувшись на горку подушек, произнес:
— Проходи, сестра.
Неслышно ступая мягкими ичигами по ворсистому ковру, Таира подошла и села напротив брата. Юсуф скользнул взглядом по золотым волосам, доставшимся ей, видно, от далеких булгарских предков, отметил про себя, что у сестры уже сглаживается присущая ее возрасту угловатость фигуры, и сказал, глядя прямо в карие глаза цвета лесного ореха:
— Тебе уже четырнадцать.
Таира удивленно вскинула маленькие луны бровей и произнесла с чувством, лишь отдаленно напоминающим смирение:
— Конечно.
— Многие девушки в твоем возрасте уже жены, — продолжал смотреть ей в глаза сеид.
— Ну и что? — спросила Таира, уже понимая, к чему клонит брат.
— Тебе тоже пора замуж. Ибо сказал Аллах: «Неженатые человеки подобны мертвецам».
Юсуф замолчал и отвел взор.
— Я слушаю тебя, великий сеид, — подчеркнуто покорно произнесла Таира.
— Готовься к свадьбе, сестра. Срок твой настал, — прервал молчание Юсуф. — Кроме того, это мое решение преследует благо для тебя и всей нашей державы, — придав голосу торжественность, продолжал сеид. — Твой жених — великий и могущественнейший избранник Всевышнего, хан Ильхам…
— Но он не хан уже, великий сеид. — Снова поползли вверх две крохотные луны. — Я слышала, теперь на престоле брат его младший, Мохаммед-Эмин.
— Ты много слышала, сестра, — перебирая четки, медленно промолвил Юсуф. — Но, как говорят урусы, ты лишь слышала звон, не ведая, откуда и зачем он. Сегодня Ильхам не хан, а завтра, глядишь, все изменится, и, слава Аллаху, он снова будет владеть ханским престолом. Так говорит мне Всевышний. Быть тебе ханбике державы Казанской. И не вздумай противиться моему решению, — с опаской взглянул на Таиру Юсуф, зная своенравный характер сестры. — Это — воля Аллаха.