Хотя чего мне стоило убедить Николая хотя бы двинуться в этом направлении, и представить нельзя. Мой племянник свято следовал завету своего отца Александра III — беречь и хранить русское самодержавие, и потому поначалу даже слышать не хотел ни о каких политических партиях. Тут ведь дело такое — только начни, а там, глядишь, парламент завелся, а потом откуда ни возьмись — конституция. И да, он был прав: так все в жизни и случается. Но… наступали другие времена. И обойтись без парламента с конституцией в XX веке Россия могла лишь в том случае, если к власти в стране пришли бы большевики. Впрочем, без конституции и парламента и они не обошлись, просто превратили их в фикцию… Такое вот поветрие было в мире. Именно парламент и конституция сегодня считались непременной дорогой к светлому будущему. Ну, как в XVIII веке — просвещение, а в СССР и среди всего прогрессивного человечества — коммунизм. И ведь действительно люди во все это верили. Искренне. И Вольтер в прошлом, и Кембриджская пятерка[10] в еще не наступившем здесь будущем. Ведь не из-за денег же английские джентльмены работали на советскую разведку — и денег, и влияния у них и так было столько, что они могли бы советской разведке еще и приплачивать…
Как бы то ни было, к 28 июня, когда в Сараеве, являвшемся территорией Австро-Венгрии, прозвучали выстрелы, оборвавшие жизнь едва ли не самого приличного представителя австрийского правящего дома — эрцгерцога и наследника австрийского престола Франца Фердинанда, Россия подошла изрядно умиротворенной. Во всех отношениях. Наши «олигархи», обжегшись на своих попытках манипулировать рабочими, прикусили язык, а рабочие, добившись довольно многого и будучи обласканы самим государем, также более не испытывали желания устраивать забастовки и манифестации. Марксисты же получили от ситуации максимум возможного — громко заявили о себе и при этом избежали «наезда» репрессивного аппарата, на что они, начиная акцию, не смели даже надеяться, поскольку готовились к потерям и собирались «положить жизнь на алтарь Отечества». Поэтому в настоящей момент марксисты были настроены лояльно, ожидали принятия закона и были уверены, что вскоре станут одной из влиятельнейших политических партий в стране. Кстати, так потом и произошло…
А я смог извлечь из ситуации еще и дополнительную пользу, увеличив численность боеготовых войск почти на сорок тысяч человек. Да-да, как раз за счет увеличения числа батальонов внутренней охраны. Так что это убийство, запустившее процесс чудовищной бойни, застало Россию, несмотря на все произошедшее, в куда более боеготовом состоянии, чем она была на этот момент в той истории, что здесь знал только я.