— Ну что, полные мы идиоты? — зевнул Любимов.
Виригин не ответил.
— Или наполовину?
— Никита Занозу искать сорвался, а я к вам, — сказал Максим.
— Значит, надула? — перебил Любимов. И слово он другое произнес — не «надула» вовсе.
— Выходит так, — согласился Максим. — Ткнула в первую попавшуюся.
— А я двое суток без сна и пищи. И Вася весь в мыле.
— Ну, извините, «прокололись», — вздохнул Максим.
— Ничего себе у вас «прокольчики»! — язвительно прокомментировал Рогов.
— Ты, Макс, совсем нюх потерял. Ладно, этот… нравственник. Но ты-то должен соображать!
Теперь Виригин думал, что должен был, конечно, соображать. На основании слов одной бессмысленной потаскухи столько народу на уши поставили…
— И болонок потеряли… — Рогов словно бы продлил вслух Максову мысль.
— Не по мне там работа, — признался Виригин.
— Мало платят?
— С этим не обижают, — Виригин признался, сколько.
Рогов лишь присвистнул.
— Тогда что? — спросил Жора.
— Не могу я халдеем быть. Тошно, — вздохнул Максим.
— Какой у нас Максим Павлович разборчивый, — восхитился Рогов. — Адвокатом не нравится, в отеле не нравится…
— Капризный! — в тон добавил Любимов.
— Как барышня.
Помолчали.
— Тут вот что… — начал Любимов. — Раньше времени не хотел говорить… Сан Саныч о тебе спрашивал, не хочешь ли вернуться. Слышишь меня?
Максим отвернулся. У него зачесался глаз.
— Егорова обрадуйте, — сказал Максим.
— Правильно… — Любимов вытащил мобильный телефон.
— Жора, ты что? — испугался Рогов. — Я же собак не нашел. Хоть еще денек. Ему же ничего не угрожает. Пусть поживет у нее.
— Тогда сам говори, — Жора передал телефон Рогову.
Немножко злая шутка, конечно, оставлять Егорова в неведении. Но он ведь на работу выйдет — тут же двадцать новых инструктажей введет. Вот только если Василий Иванович и завтра собак не найдет — будет не до шуток.
В комнате совсем потемнело. Свет включать не хотелось. Или не было сил. Чай остыл давно. Егоров чувствовал себя… пусто как-то.
— Пауль, а давайте я вас с другими подругами познакомлю.
Ей тоже было пусто, и понимала она, что говорит немножко не то. Но что-то хотелось для Егорова сделать.
— Мне других не надо.
И тут же сильно разозлился внутренне на Любимова с Уваровым. Сколько они еще проверять своих источников будут?
А тут из-за них такая женщина страдает… Ну их… Дело ясное, можно завершать операцию. Он, как старший по званию, принимает такое решение.
Егоров раскрыл рот, чтобы не торопясь рассказать Наде историю. Спокойно, от начала до конца. Она умная — поймет. Сердиться не будет.
И тут зазвонил телефон. Егоров яростно нажал на кнопку приема.