Меня разбудили яркие лучи, нагревшие подушку и одеяло, точно конфорку. Первые дни сентября были пронизаны солнцем, раздававшим щедрое тепло, будто капризное светило вздумало напоследок осчастливить город, уже привыкший к промозглой и холодной осени. Над Москвой синим сводом стояло безоблачное небо, зеленая листва на деревьях уже вспыхивала золотом и киноварью — прямо факелы зажигала, и даже в центре города пахло свежестью и нагретой землей. Все растерялись — верить опасливым предсказаниям Гидрометцентра или не стоит: в толпе, текущей по улицам, смешивались куртки и легкие футболки, майки и плащи, босоножки и ботинки, соломенные шляпки и зонты от дождя. Я, как и мои сограждане, словно в рулетку играла: угадаю — не угадаю. И по закону азартных игр, периодически промахивалась: то жаркое солнце, то ледяной ветер, то духота в метро, то неожиданный дождик. Сегодня мне хотелось выглядеть еще эффектнее, чем вчера — вдруг мы с Франческо встречаемся последний раз? Надо, чтобы он запомнил меня потрясающей. Вот и получается, что не всегда мы, женщины, наряжаемся для ехидных подружек, бывают и исключительные случаи.
Утро доставило мне массу новых ощущений: на каждого из давно знакомых сослуживцев я смотрела, как на потенциального преступника. Раньше никогда не приходилось подозревать наших ребят в уголовке, да еще всех подряд. Наконец, в моей голове появилась долгожданная здравая мысль. Надо спросить у охранника Игоря, кто из сотрудников в день приезда итальянцев, к моменту, когда я вошла в дверь "Комы-АРТ", уже присутствовал в галерее? И еще: кто оставался в нашем заведении накануне после моего ухода домой? Ведь снотворное в банку подсыпали либо с самого утра, либо вечером, потому что я пила этот кофе, да еще других угощала, буквально перед уходом, и все было нормально. Посторонних тогда в галерее не было, как, впрочем, и наутро, значит, отравитель — наш человек. Ответ от охранника надо получить поскорее, пока он не забыл, кого впускал-выпускал в это время.
Я вскочила и побежала к посту секьюрити. Мускулистый Игорек был искренне удивлен моими расспросами, долго что-то высчитывал и, наконец, выдал приблизительный список: вечером после меня остались уборщица тетя Катя, промоутер Венечка, который вместе с компьютерщиком Олегом мудрил над потрохами наших "Пентиумов", и утром эти двое снова пришли пораньше. Остальные работники галереи прибыли уже значительно позже, когда я сидела у себя. Получается, что тетя Катя, Веня и Олег — основные подозреваемые в покушении на мою особу. Чепуха какая-то! Не могу сказать, чтобы все трое были, как супруга Цезаря, выше подозрений, но уж очень они неподходящие кандидаты в отравители. Ладно, обдумаю попозже, почему я так раздражаю сослуживцев, что один из них решил меня усыпить, точно старую собаку.