Фёдор шёл с мыслью, что если они не найдут погреб, который он обнаружил при осмотре в первый день, наверно замёрзнут в эту морозную ночь. Они раскидывали обгоревшие доски и бревёшки со звериной яростью, разрывали ногами снег вперемежку с золой и тыкали жердушками в землю. Повезло Наде. Бугорок отозвался стуком дерева о дерево. Разрыв варежками сугроб, Фёдор нащупал щель и потянул доску на себя. Открылась чернеющая пустота, которой оба были настолько рады, будто волшебник подарил им дворец.
Фёдор долго чиркал кресалом, раздувал оранжевую искорку в пакле, подставив клочок газеты с довоенным текстом, посветил вниз. Обнаружив лестницу, спустился вниз. Надя спустилась следом. Они не сомневались, что это углубление надолго станет их жилищем.
Деревня стала для них после появления партизанского отряда просто опасным соседом. Едва ли немцы будут равнодушно смотреть на их приходы.
Запасов их продуктов могло при жестокой экономии хватить на месяц. Была надежда, что за это время завоеватели успокоятся, если, конечно, ещё какие-нибудь партизаны не объявятся вновь.
Они уже не мылись несколько дней, отчего Надя страдала больше Фёдора. Мыться снегом ей было непривычно, да и мороз был очень сильный. Потихоньку над лазом в погреб слепили подобие сарая из обгорелых брёвен и досок. Стало возможно разжигать костёр, не боясь, что его кто-нибудь увидит. И в погребе от костра стало казаться теплее. Сарай утепляли, закапывая его в сугроб. Удалось сделать даже лопату из целого бревна, которое Фёдор обстругивал целый день.
К счастью, "Робинзонада" их закончилась через неделю. Михалыч то ли усовестился за свою трусость, то ли немцы ослабили контроль, пришёл к ним в гости и с сочувствием охал на их условия жизни. Но и сам пожаловался на своё житьё. Оказывается, вся молодёжь и среднего возраста женщины были увезены в неизвестном направлении на другой день после боя. Стариков собрали в сарае и продержали трое суток без еды.
Запертые в сарае ждали смерти, но вдруг пришёл полицай и, улыбаясь, сообщил, что на этот раз гер офицер прощает старых мужчин и женщин, у которых нет сыновей-партизан и отпускает домой. Наверно, фашистам пришло в голову, что партизаны уничтожены, а старики для партизанщины устарели. Немцам стало в деревне скучно без достаточного количества девущек и женщин, не слишком оберегавших свою честь под дулом автомата, и они перебрались в районный центр, откуда они и наведываются через день-другой.
Михалыч принёс листовку, в которой сообщалось о разгроме немцев под Московй. Листовка была напечатана типографским способом и, наверно, была сброшена с самолёта. Михалыч подобрал её за околицей. Призыв в листовке уходить в партизаны и бить врага, не давая ему передышки и настроил Михалыча пойти к Фёдору и Наде. Очень уж хотелось поделиться новостью, от которой вдруг воспрянул он духом.