Так он думал, пока не уловил запах, от которого тут же возбудился.
Самия Сэвидж.
Боже, что с ним такое, если даже запах ее кожи повышает его кровяное давление? Возможно, все из-за того, что для него она была недоступна. Соблазн запретного плода. Он разрушил многих мужчин, а медведей и того больше.
— Я тебя вижу, Темный Охотник. — Что было ложью. Он не имел ни малейшего представления о том, где она находилась, но сказав, что чует ее, он мог оскорбить Сэм. Женщины бывают странными в этом отношении.
— Я тоже тебя вижу, Медведь. Сложно не заметить, если ты стоишь прямо на свету.
Сэм была слева. Выпрямившись, он оттолкнулся от стены, пока она медленно приближалась к нему. Черт возьми, он уже давно не видел кого-то, сексуальнее нее. То, как она двигалась…
Было преступлением.
На ней снова были жакет и темные очки. Но он все равно помнил, как привлекательны ее глаза, и Дев гадал, каков их настоящий цвет. У всех Темных Охотников они были темно-карими. С какими бы глазами они ни родились, в тот момент, когда Артемида возвращала их к жизни, те не только обретали чрезвычайную светочувствительность, но и темнели, становясь почти черными. Если Темным Охотникам удавалось вернуть души, цвет их глаз возвращался к изначальному, а сами они снова становились смертными.
И почему-то он представлял Сэм с ярко-зелеными глазами.
«Ты такой придурок».
Да, да. Он никогда не был романтиком. Все из-за животной половины. Романтика предназначена мужчинам, которым приходится умолять женщин. Что никогда не относилось к нему. Часть благословения, или проклятья — это с какой стороны посмотреть — бытия оборотнем заключается в сильном магнетизме, из-за которого люди хотят приручить их. И это очарование определенно бывает на руку.
— Я думал, ты уже дома, — сказал он, когда Сэм подошла. И потом Дев понял, как глупо было это замечание, учитывая, что он стоит прямо перед ее мотоциклом.
М-да… С таким же успехом он мог носить значок «я идиот. Прошу, помогите вспомнить, где я живу. Точно, дом прямо позади меня.
В свою защиту скажу, что уже поздно, и вся кровь отлила от мозга прямо к центральной части моего тела».
Оставив без комментария его явную глупость, Сэм подошла к нему и сдержанно улыбнулась. Из-за солнцезащитных очков он не видел ее глаз, но чувствовал на своем теле ее пристальный взгляд, словно физическое прикосновение, и от этого лишь сильнее хотел ощутить ее руку на своей плоти.
— Я бы хотела побольше узнать о твоей галлюцинации.
— Прошу, скажи, что о той, где ты перепутала мое тело с мороженным.
— Откуда такие мысли? — усмехнулась она.