в этой части Азии, в интересах престижа России как покровительницы христиан, наконец, чтобы там не утвердилась Порта.
Император Павел сначала относился довольно безразлично к Грузии и с трудом согласился подкрепить ее двумя батальонами ввиду угроз Персии. Но затем образ мыслей его изменился, и он решился присоединить Грузию к России, «вследствие, как кажется, разных неосновательных сведений и происков, увеличивших до крайности важность приобретения сего».
Если сопоставить мотивы императора Павла и соображения Государственного совета, высказанные уже при имп. Александре в пользу удержания Грузии под скипетром России, то окажется, что присоединение Грузии мотивируется, во-первых, докладом Коллегии иностранных дел имп. Павлу, получившим «апробацию», в котором среди других неправильностей утверждается, будто в Грузии населения до 800 000 чел., между тем как ген. Кнорринг не ручается и за 160 000; во-вторых, якобы общим желанием народа, но каким образом мог изъявить такое единодушие народ, рассеянный по деревням, и дворянство, разделенное на партии? И неужели можно поверить, что царевичи, имеющие права на престол, так просто их уступят?
Эти два пункта относятся еще к манифесту имп. Павла. Затем следует три мотива, выставленных преимущественно Государственным советом. В-третьих — богатство рудников в Грузии; в-четвертых, удобство к «обузданию» горских народов; в-пятых, опасность, что по очищении Грузии она отдастся Порте и тогда произойдет важный ущерб для России.
Но Совет желает присоединение Грузии связать с возрождением старых замыслов насчет Персии! Что такое прикаспийские берега, это Россия знает по горькому опыту Петровского похода в Персию, обошедшемуся нам так дорого, когда множество солдат «находили гроб свой» в тамошнем климате[176]. Недаром имп. Анна Иоанновна вернула Персии все завоевания своего дяди. Говорит о торговле с Персией и даже Индией. Но разве не ясно, разве не признано наилучшими политиками, что всякое молодое государство должно заботиться о своей туземной промышленности, а не о рискованных отдаленных спекуляциях? Жалкое и все ухудшающееся положение астраханской торговли достаточно подтверждает это. Наконец, где эти купцы и где эти капиталы? Их нет.
Таким образом, оставляя в стороне эти фантастические планы, имевшие приверженцев в лице Зубовых, докладчики приступают к политической оценке присоединения Грузии помимо Персии и Индии. Необходимо рассмотреть выгоды и невыгоды этого приобретения.
Даже при поверхностном знакомстве с грузинскими делами каждому очевидно, что охранение Грузии, если она войдет в состав русской территории, будет стоить нам несравненно дороже, чем если она будет лишь под нашим покровительством. Потому что в первом случае внимание Персии и Турции привлечено будет в гораздо большей степени.