Дэниэл Класкер и его жена сели в машину, которая ждала их перед церковью. «Клэр Класкер», — с горечью подумал Мартин, стоявший за кленом. Какое неуклюжее, неправильное имя. Густые ветви скрывали Мартина от посторонних глаз, и он провожал взглядом исчезающий вдали автомобиль новобрачных, который уезжал под грохот консервных банок, привязанных к заднему бамперу.
На следующий день Мартин вернулся в Лондон. В самолете он забылся тяжелым сном, прислонившись головой к иллюминатору, и не проснулся, даже когда стюардесса подкатила тележку с несколькими блюдами на выбор. После приземления Мартин сразу отправился в ресторан, не тратя времени на то, чтобы зайти домой, побриться, помыться или проверить почту. Он думал, что приготовление еды его спасет — все посторонние мысли вылетят из головы, и его будет волновать только одно: достаточно ли соли он положил в соус.
Позже, когда лихорадочный день превратился в лихорадочный вечер, на кухню зашел официант и сказал, что сегодня у них ужинает миссис Бэнкс с дочерью, и она спрашивает, не хочет ли мистер Рейфил выйти и поздороваться с ними.
— Простите за беспокойство… — Мартин собрался повторить то, что уже говорил в прошлый раз. — Пожалуйста, передайте ей… — Он вдруг замолчал, вспоминая, как красива была Клэр на своей свадьбе, как играл румянец на ее щеках, как падали на лицо рыжие локоны, выбившиеся из прически. — Передайте ей, — продолжил он, — что я сейчас подойду.
Он отложил половник, вытер руки посудным полотенцем и вышел в зал.
Френсис Бэнкс сидела со своей шестилетней дочерью за угловым столиком. Они лакомились десертом, состоявшим из домашнего имбирного мороженого и лесных ягод. Увидев, что к ним приближается Мартин, Френсис отложила ложку и сказала девочке:
— Смотри, дорогая, это главный повар. — Она помолчала, потом криво усмехнулась и добавила: — И ему срочно надо побриться.
Через неделю она пригласила Мартина в гости, к себе в Блумсбери. Они с дочерью жили в большом доме, заполненном книгами, которые когда-то принадлежали умершему мужу Френсис, а также кукольной одеждой и мебелью, которые были собственностью Луизы. В углу гостиной Мартин заметил маленькую бронзовую статуэтку, изображавшую мать с ребенком, и решил, что Клэр понравилась бы эта комната. Френсис увидела, как внимательно он смотрит на бронзовые фигурки, и спросила, о чем он думает.
— Ни о чем, — ответил он. Затем повернулся к ней и спокойным голосом произнес: — Пойдем в кровать.
Френсис уже была замужем и родила ребенка, она была зрелой, опытной в житейском и сексуальном отношении женщиной. Мартин лежал рядом с ней на широкой мягкой постели и вспоминал о маленькой кровати на полозьях, где они с Клэр занимались любовью. «Прекрати, — мысленно сказал он себе. — Прекрати думать о Клэр». Потому что Клэр, которая, по словам Тихони, сейчас проводила медовый месяц в каком-то отеле в Пенсильвании, уж точно не думала о нем, лежа рядом с Дэниэлом Класкером. Или думала?