А потому, пару дней спустя, «отец» Федор приобрел по огромному «фонарю» под каждым глазом. И его охрана не смогла помешать разбушевавшемуся Никите.
Позор Карташова видели многие, благо дело происходило в людном месте, в том самом ресторане, где Котов когда-то и «позаимствовал» старую схему.
И после этой неслыханной наглости криминальная верхушка города на какое-то время застыла в шоке…
***
В очередной понедельник после долгого всматривания в собственное отражение в зеркале Никита обнаружил, что слегка помолодел, сбросил пару-тройку лет. По крайне мере, глубокие морщины на лбу разгладились.
Наметилась закономерность: чем чаще останавливалось время, тем ближе собственный возраст подходил к истинному своему значению.
Куб над плечом диктовал свои условия. Хочешь продолжать жить – попытайся умереть. Или… Никита еще не во всем до конца разобрался.
А Магда всё никак не находилась. Да ее никто и не искал.
Котов пытался хоть как-то развлечься - старался компенсировать нанесенный ему бандитским отребьем урон…
Он днями напролет ездил на самых престижных авто, которые на неопределенный срок ему «одалживали» воротилы местного бизнеса, жил в самых дорогих коттеджах, фешенебельных многоярусных квартирах, люксовых гостиничных номерах. До судорог в ногах катался на яхтах, в полном одиночестве бродил по недоступным большинству смертных островам Тихого океана. Современная техника позволяла за половину суток оказаться в любой точке земного шара.
Никита пошел в разнос… он уже не обращал внимания на вращение куба. Количество врагов и недоброжелателей из разных сфер бизнеса и политики росло в арифметической прогрессии.
С пугающей быстротой менялись перед глазами экзотические картинки, постепенно сглаживались первые острые ощущения от новшеств, бешено летели дни.
И чем дальше Никита углублялся в лес исполненных желаний, тем больше душу охватывала пустота.
Будто окружающий мир утратил свою реальность и истинную стоимость. Словно он вообще не стоил ничего…
Теперь любые двери были открыты для Котова. Хотелось, чтобы хоть что-то оказалось закрытым…
И вдруг в один из поздних вечеров внезапно, как вода в пробитое днище парохода, нахлынули жуткая тоска и одиночество. А вместе с ними пришли ощущения безысходности и бессмысленности жизни.
Чего-то не хватало…Чего-то главного! Надо было всем этим «счастьем» с кем-то поделиться. Кто-то должен был рядом испытывать восторг.
Всего стало слишком много, и теперь, как ни странно, не хватало… самого голода!