Дом кузнеца!!! В нем когда-то поселилась изгнанная святым отцом Глафира.
Ольга и Глафира (согласно описаниям, хранившимся в письмах) подозрительно смахивали друг на друга. Настоящая чертовщина!
К тому же Ольга, по словам Алины, не равнодушна к сорокалетнему здоровяку Артему. А тот - вылитый святой отец Иоанн. И они всё так же, как и век назад, в ссоре! И если поверить, что бессмертие возможно, то…
Никита вдохнул полную грудь воздуха и… выбросил из головы шальные мысли. Но запущенная логика рассуждений все-таки довела дело конца. Помимо этих двоих должен быть кто-то третий. Самый страшный из них! Возможно, Фома не смог убить владельца мельницы, а лишь ранил его. В Послании говорилось, что знавшие секрет бессмертия не умирали от ран.
И теперь этот третий мог следить за всеми и прятаться от всех. И, видимо, именно он безжалостно диктовал свои условия кладоискателям. Только вот зачем бессмертному исправная мельница?
И… не чушь ли всё то, что Никита сам себе навоображал?
Своими догадками Никита ни с кем делиться не собирался. Он шел к молодому выпивохе, чтобы познакомиться и любым способом добыть загадочную оконную линзу.
Мысль о возможном личном бессмертии и обладании неправдоподобной физической силой все сильнее и сильнее захватывала сознание. Об этом Никита мечтал все свое сопливое детство. Побочный эффект с безотказным эротическим воздействием на женскую психику тоже мог пригодиться!
Никита никогда не любил сантименты и долгие ухаживания. Подобная, требующая времени чепуха мешала заниматься настоящим мужским делом и ограничивала личную свободу.
Старая покосившаяся избушка молодого выпивохи оказалась распахнутой настежь.
Полусгнившие половицы предательски скрипели под ногами, пока Никита ходил по пустой, в общем-то, нежилой избе. Весь домашний скарб ушастого паренька ограничивался уже знакомой железной кроватью.
На проезжую часть выходило два окна. Левое еще вчера было разбито Никитой в порыве бешенства, а правое и сейчас поблескивало одной своей уцелевшей половиной. Неприбранные осколки, словно порушенные сталактиты, отсвечивали по всему пустому залу.
Никита выломал деревянные рейки, удерживавшие уцелевшую «пуленепробиваемую» защиту, от которой, как мячики, отскакивали камни, и вытащил наружу прозрачное «сокровище», ничем не отличавшееся от обычного оконного стекла. Через мгновение ценная «запчасть» барахталась в сумке между старыми письмами.
Оставалось встретить закат на мельнице во всеоружии. Последовательность действий Никита знал из писем Фомы. Сердце тревожно застучало, как перед невыученным экзаменом.