Курс «Прометея» и «Варяга» был проложен с таким расчетом, чтобы инопланетный корабль оказался между ними в момент атаки.
– Ракетные и орудийные комплексы правого борта – готовность! Беглый огонь с дистанции прямой видимости! Левый борт – режим ожидания маневра!
Первым над склонами кратера появился «Варяг».
За две-три секунды, пока работал фактор внезапности, батареи носовой полусферы крейсера выпустили весь боекомплект, без остатка.
Инопланетный корабль принял удар, содрогнулся, и его вдруг начало заваливать на один борт, – попадания тысяч снарядов и десятков ракет придали исполину неуправляемый импульс дрейфа, толкнули его в направлении скал.
«Прометей» вступил в схватку мгновением позже, когда «Варяг» уже двигался вдоль исполина, вспарывая его обшивку шквальным огнем ОРК[6] правого борта.
Колониальный транспорт ускорился в атакующем броске, его системы вооружений стремительно расходовали боекомплект, еще секунда, и орудия смолкли, включились двигатели ориентации, вращая корабль вокруг оси, открывая сектор обстрела батареям, еще не принимавшим участия в схватке.
Казалось, участь инопланетного корабля предрешена. Десятки тысяч попаданий вспороли его броню, в ответ ударили лишь разрозненные лазерные разряды, исполин окончательно потерял управление, он снижался, дрейфуя в опасной близости от поверхности Эриды.
– Русанов, мы выходим из боя! Держите курс на точку гиперперехода! Ускоряйтесь! Удачи и… ждем вашего возвращения!
– «Варяг», это «Прометей»! Повреждения минимальные! Уходим в прыжок!
Колониальный транспорт начал набирать ускорение, взмывая в угольно-черные небеса, навстречу пепельному диску Дисномии, когда все уцелевшие плазменные батареи инопланетного корабля залпом ударили вслед «Прометею».
Гипердвигатель уже работал.
Две вспышки слились в одну. Колониальный транспорт, объятый пламенем плазменных попаданий, разорвал метрику пространства и исчез.
За границами Солнечной системы…
Ослепительный свет сменился абсолютным мраком.
Не работал ни один экран. На многочисленных консолях управления стыл узор аварийной индикации.
– Мы… живы? – раздался голос в абсолютной тишине.
Андрей Русанов медленно обвел взглядом обстановку рубки.
– Отчет по состоянию систем! – хрипло потребовал он.
– Осмотреться в отсеках! Командирам палуб – доложить! – Командир первого сменного экипажа «Прометея» Сергей Рязанцев очнулся от непонятного оцепенения, начал действовать.
Приборы постепенно оживали, заработало несколько секций обзорных экранов, на фоне тьмы проступили колючие искорки звезд.
– Мы в трехмерном континууме!