Обреченный на смерть ВПК начал медленно умирать. Но производство оружия на его заводах, неуклонно сокращаясь, никак не прекращалось. Кадры оружейников зарплату не получали, а дело делали. И вопреки всем прогнозам за восемь лет ельцинских реформ ВПК дух не испустил. Он сохранил способность выпускать почти всю прежнюю номенклатуру изделий, кое-что модернизировал и даже запустил в производство нечто новое.
Год президентства Путина — это год разговоров о необходимости укрепления государства. Под эти разговоры проведено несколько соответствующих мер. Но повысили ли они мощь государства? Представление об этом можно получить, если выяснить: изменилась ли к лучшему ситуация в военно-промышленном комплексе — плоть от плоти государства?
Десять дней назад в городе-герое Туле Совет Центрального федерального округа обсуждал положение дел в ВПК. За "круглым столом" Совета справа от президентского полпреда Георгия Полтавченко сидели губернаторы областей Центра, слева — Илья Клебанов, вице-премьер, курирующий "оборонку", его подчиненные и руководители предприятий.
Заседание Совета не было ни отчетным, ни "штурмомозговым". Его участники как бы просвещали друг друга: у кого о чем болит, что надо делать и что не надо. Ругани или хотя бы перебранки между губернаторами и полпредом с его инспекторами, между директорами заводов и чинами из правительства не случилось. Но едва ли не за каждой словесной картинкой из жизни ВПК проглядывали проблемы, порожденные завшивленностью нашего нынешнего государства.
За минувший год в гражданской индустрии объем производства увеличился на 21 процент, в "оборонке" — на 30 процентов. Госзаказ предприятиям ВПК возрос в 2000-м в два раза и был полностью профинансирован. Если за сим сказанным Ильей Клебановым поставить точку и вспомнить, что в прошлом году и вертикаль исполнительной власти в стране стала упорядочиваться, и семь полпредов президента на безбрежных российских просторах появились, и два уголовных дела на самых видных олигархов родились, то можно констатировать: процесс укрепления государства пошел, сосуны нашей крови экономической, малость перепугавшись, умерили аппетиты, и это в первую очередь сказалось на подъеме оборонных отраслей — наиболее конкурентоспособных в России.
Так хотелось бы думать. Но есть основания думать по-иному.
Восемь лет государство у нас служило не товаропроизводителям, а финансовым спекулянтам и снимателям пенок со сверхприбыльных сырьевых корпораций. Массовой чистки в госаппарате за год путинского правления не произошло, и чиновники, поклонявшиеся Мамоне, переориентироваться на служение Делу не могли. Каким чиновный люд был, таким и остался. И небывалый прежде промышленный рост в ВПК нельзя объяснить изменением природы государства. Все обстоит гораздо прозаичнее.