- А я ее люблю, - повторил ОТРурки.
Он, насупившись, оглядел их по очереди. Они молчали.
Ларри развернулся и направился к маленькому кабинету.
Обстрел так и не возобновлялся.
LVII
Картрайт еще раз прочел сообщение генерала Максвелла.
Надлежало до заката солнца уничтожить последний оплот мятежников. Без чего говорить об окончании, об окончательном окончании мятежа было невозможно. Невозможно было допустить, чтобы последние инсургенты продержались еще одну ночь.
Картрайт вздохнул (но не тяжело) и посмотрел на почтовое отделение на набережной Эден, продырявленное лишь на уровне второго этажа. Близлежащие здания пострадали намного ощутимее. Увиливать дальше и больше представлялось нереальным. Командор Картрайт не мог предать своего короля и свою страну. И потом, что за привидение померещилось ему на том берегу? Теперь он будет стрелять точно в цель.
Он направился к канонирам.
LVIII
Ларри закрыл за собой дверь. Потупил взор. В руках он держал кусок хлеба и консервную банку. Герти сидела в кресле, повернувшись к нему спиной. Он видел лишь ее светлые, коротко остриженные волосы.
- Я принес вам поесть, вам надо подкрепиться, - произнес ОТРурки слегка взволнованным голосом.
- Кто вы такой? - сурово спросила Герти.
- Меня зовут Ларри ОТРурки. Я студент медицинского колледжа.
- Это вы мне подтирали нос, не так ли?
Смущенный Ларри начал что-то бормотать в ответ, потом замолчал.
- А что вы мне принесли?
- Хлеб и тунца.
- Положите сюда.
Не оборачиваясь, она указала рукой на стол. Ларри подошел к столу и увидел, что указующая рука была обнажена. Затем он заметил платье, разложенное на одном стуле, и комбинацию - на другом. Из чего он сделал надлежащие выводы.
После чего застыл, опешивший и ошарашенный.
- Я слышу ваше дыхание, - сказала Герти, не притрагиваясь к пище.
- О Господи, о Господи, - прошептал ОТРурки, - что я здесь делаю?
- Что вы там бормочете?
- О Святой Иосиф, о Святой Иосиф, я не смог устоять, я не смог устоять, и вот я у ног этой женщины, которая явилась мне в состоянии абсолютной наготы, и я пришел открыть ей свою любовь, свою непорочную, рыцарскую и вечную любовь, но на самом деле мне хочется сделать то же самое, что делали остальные мерзавцы.
- Что вы там лопочете? Вы читаете молитву?
- Теперь я себя понимаю: Кэллинен, Кэффри - вот кому я подражаю. Несчастная девушка, невинная девушка, которую они опозорили и которую я в глубине души тоже желаю опорочить. О Святой Иосиф, о Святой Иосиф, научи меня остаться чистым. О Святая Мария, сотвори чудо и верни девственность моей невесте Гертруде Гердл!