Всё, что исчезло в море тусклого,
Оставив тёмную зарубку,
Что будет жить в душе без умысла
И тайно требовать побудку.
2012
СЭНДИ КОНРАД
Десять и девять, бегун стометровый
и лейтенант белгородской милиции,
Саша Кондратов - живой и здоровый,
как мне твои перечислить отличия?
Выученик формалистов и Проппа,
мистик числа и наследник Введенского,
что ты подскажешь мне нынче
из гроба,
гений, разведчик разброда вселенского?
Ты, почитавший и острова Пасхи
идолов, йогов конфигураций,
красивший крыши дворцов без опаски,
в сумке носивший свои декларации,
сдавший в запасник бурятского Будду,
Конрадом Сэнди себя называвший, -
всё пропущу, а тебя не забуду,
ты, пентаграммой себя повязавший.
Книжки строчивший
для "Гидроиздата",
трубки куритель, любитель пельменей,
нету таинственнее адресата -
азбука Морзе и ток переменный.
Ты, не закончивший дела-романа
"Здравствуй, мой ад!" и дошедший
до края,
живший в лазури на дне котлована,
смыслом погибели буйно играя.
Место нашедший в Казанском соборе,
после работы на Мойке и Невском,
ты, заявлявший в ночном разговоре:
"Буду я к Вечности вечным довеском".
Всё это сбудется, Саша Кондратов,
о, Сэнди Конрад, из дали, из праха,
из новолунья, из чёрных квадратов,
лучший из лучших, бегун-растеряха.
Время льётся молоком
ПОЭЗИЯ
Ирина СУРНИНА
Родилась на Алтае, в городе Рубцовске. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Стихи и проза печатались в "Литературной газете", журналах "Юность", "Нева", "Континент", "Урал", "Сибирские огни", "Наш современник", "Литературная учёба" и др. Лауреат премии им. Есенина. Член СП.
***
Я такая не подхожу?
В старой кофте,
с цветущей ангиной?
Похожу - и в окошко слежу
За зимою московскою длинной.
Всё могу перепутать, отстать,
Потеряться и просто забыться,
И певучие книги листать,
И сниться.
***
Кофе с утра
И весны золотой холодок.
В бедном лесу
Непривычно ещё и не сухо.
Только пройдёт
Торопливо с собакой ходок
Или навстречу
Смолчит недовольно старуха.
Только и радости:
Светлое всё, налегке!
Птица ко мне подлетит
И не станет дичиться.
А и пускай
Ничего не видать вдалеке.
Вдруг замереть
И на листья
По солнцу молиться.
***
Никаких журавлей -
перелёты ворон
и пустые, немые осины.
А навстречу асфальт
и растущий бетон
да вагоны, пропахшие псиной.
Но не просто пронять,
мы живём и живём,
по запястьям холодные капли.
И рябиновый дождь
пропадает живьём,
и себя нам не жалко ни капли.
После всхлипов и слов
свет особенно чист,
мы давно не хотим и не просим.
Где-то стынет Ока
и есенинский лист
улетает в открытую осень.
***
Короткое солнце
И крупные листья лещин
Светлеют на тающих ветках