— Хорошо, передам, — ответил далекий собеседник. — А кто звонит?
— Лев Ефимович. Он знает, где меня найти, — положил Юткевич трубку.
«Если удастся это дело благополучно провернуть, пора будет закругляться, — подумал он, отходя от тумбочки с телефоном.
— Добром это не кончится… И навара особого не получишь. Основную прибыль гребет тот, кто добывает антиквариат или вывозит его для продажи за границу. А мне этого не осилить: кишка тонка, — мысленно признался сам себе Юткевич. — В налет я не пойду, а через таможню переть с товаром — связей нету. Обзаводиться ими поздно. Раньше надо было об этом думать. Тут хоть бы то, что накопил, через какой-нибудь частный банк за границу перевести», — думал Лев Ефимович, устраиваясь в кресле возле окна.
Вечерело. И хотя синеющие июньские сумерки только начинали густеть, накрывая город пепельной дымкой, кое-где уже протянулись желтые пунктиры уличных фонарей. «Вот так и проходит вся жизнь: от восхода до заката, — тоскливо философствовал Юткевич, наблюдая из окна шестого этажа за погружающимся в сумерки городом. — Живешь хуже волка. Тот хоть в стае крутится, а тут…»
Лев Ефимович давно уже подумывал о том, чтобы прибиться к какой-нибудь финансовой группировке, вложить свои деньги в общее дело и наконец-то почувствовать себя в кругу единомышленников, защищенным от всяких случайностей. Но сделать этот шаг мешала природная осторожность. А откровенно говоря — трусоватость. Невеселые размышления прервал резкий телефонный звонок. Лев Ефимович подхватился из кресла и торопливо снял трубку.
— Юткевич слушает, — сообщил он неизвестному абоненту, стараясь придать своему голосу солидность.
— Лев Ефимович, — раздался в трубке ленивый баритон Базовского. — Мне передали, что ты выполнил заказ. Так?
— Да, Дмитрий Андреевич, но нужны деньги. У меня такой суммы сейчас нет: все вложил в одно дело…
— Не спеши! — хохотнул на дальнем конце провода собеседник. — А что за спешка такая? Ну, достал… Мог бы и до утра с этим подождать.
— Я-то могу подождать, а вот клиенту не терпится: грозится кому-то другому товар отдать.
— Блефует! — уверенно сказал Дмитрий Андреевич. — Кому попало это не предложить, а если и найдешь покупателя, так он еще не один день думать будет. Ладно, сколько нужно?
— Тридцать семь тысяч, — виноватым тоном сообщил Юткевич. — По тысяче за экземпляр.
— Многовато, — недовольно отозвался собеседник. А вы сами смотрели товар? Может, они предлагают, что нам не нужно?
— По внешнему виду то, что вы просили, а насчет содержания, тут я пас! — признал Юткевич.