— Здесь действительно тихо и спокойно, — сказала Бренвен. — Присядем?
— Это место просто отличное, — ответил Уилл.
Она выбрала пару металлических кресел, стоявших перед аркой, которую образовывали раскидистые ветви фигового дерева и мирта. Ее платье было того же ярко-синего цвета, что и вечернее небо, видневшееся сквозь стеклянную крышу оранжереи, а крохотные стразы на бретельках платья сверкали, как звезды на небе. У него перехватило дыхание, и он внезапно почувствовал себя застенчивым школьником.
— Я забыл о шампанском. Оставайтесь здесь, не двигайтесь, я сейчас вернусь!
Уилл убежал, его голова кружилась при мысли о возможных последствиях того, что он сейчас делал. Он и Бренвен сидели одни в оранжерее. Конечно, может быть, туда забредет еще кто-нибудь, но что, если нет? Что, если единственным, кто забредет туда, будет Джейсон Фарадей, который обнаружит, что Уилл Трейси сидит в уединенном уголке с его очень молодой и очень красивой женой? «И все же, — подумал Уилл, — дело не в том, что она очень красива…»
С высоты своего роста Уилл окинул взглядом комнату, переводя глаза с одной головы на другую: они покачивались, как пробки от бутылок на поверхности неспокойного моря. А вот и официант с подносом шампанского. Его глаза впитывали в себя окружающее, а мозг в это время делал свое дело. Его одежда и речь могли казаться небрежными, но голова всегда работала четко и ясно: с точностью и быстротой компьютера он представил все известное ему о Джейсоне Фарадее.
Фарадей приехал в Вашингтон в пятидесятые годы в качестве чьего-то «способного мальчика» — Уилл не знал чьего, он тогда еще учился в колледже. Джейсон всегда числился у кого-то в штате, никогда не выступал в роли самостоятельного политика и имел необыкновенную репутацию — ум, как стальной капкан, несгибаемая сила воли и все такое прочее. Он не был связан с теперешней администрацией и, конечно же, не входил в команду Кеннеди. Считалось, что Джейсон Фарадей занимается на высоком — очень высоком — уровне какими-то тайными операциями. ФБР, ЦРУ, Совет по национальной безопасности — на выбор. Кем бы он ни был, он совершенно определенно не являлся человеком круга Уилла Трейси. «Так какого же черта, — подумал он, — я делаю в оранжерее вместе с его женой?»
Уилл протиснулся достаточно близко к официанту, чтобы ухватить два полных бокала. Улыбаясь и бормоча: «Извините, тороплюсь, увидимся позже», — коллегам и знакомым, которые попадались ему на пути, он вернулся в оранжерею, обойдя почти все помещение, с облегчением заметил среди зелени еще две парочки. Бренвен сидела там же, где он ее оставил. Она, казалось, излучала спокойствие, которое окружало ее, разливаясь, подобно озеру, под зеленой аркой из ветвей. Его остроумие и постоянная манера шутить, за которыми он на самом деле скрывал свою чувствительность, настолько острую, что она часто приводила его в замешательство, оставили его.