— Выход есть. — Уилл остановился на тротуаре и повернулся к ней лицом. — Ты можешь позволить мне одолжить тебе денег.
Бренвен улыбнулась. Несмотря на серьезное выражение его лица, она была уверена, что это шутка.
— О, конечно, — сказала она, — несколькими тысячами больше или меньше, тебе ведь все равно! Ты всегда сможешь прожить на одной фасоли, ну, может быть, с добавлением иногда нескольких тараканов — для большего количества протеина — в течение всех тех лет, которые мне понадобятся, чтобы вернуть тебе долг. Так?
Он положил ей руки на плечи.
— Я серьезно, Бренвен. Я могу одолжить тебе денег. У меня их много. Черт, да я бы просто отдал их тебе, если бы знал, что ты их возьмешь. Из тебя выйдет великолепный журналист. У тебя острый ум, и ты умеешь проникать в самую суть вещей. Я знаю, это так. Так часто в наших разговорах меня поражало то, как быстро ты улавливаешь всю картину событий целиком, тогда как я все еще барахтаюсь в деталях. Скажи, что ты возьмешь эти деньги. Я буду тогда считать это хорошим вложением капитала. При условии, конечно, — и его лицо просветлело, — что ты можешь писать!
— Я могу писать, — ответила она автоматически; что же касается остального, она была слишком удивлена, чтобы что-нибудь ответить. Несколько долгих минут они стояли и смотрели друг на друга, затем Бренвен сделала шаг назад, отстранившись от него.
— Я не могу позволить тебе сделать это. Никогда!
Уилл небрежно пожал плечами, хотя его обуревали совсем иные чувства, и сделал несколько широких шагов вперед по тротуару, оставив ее позади.
— Ну что ж, я так и думал, что ты это скажешь. Но я не снимаю свое предложение. Может быть, потом, когда ты все обдумаешь, ты изменишь свою точку зрения.
Бренвен стояла на месте, как будто бы ее подошвы приклеились к асфальту. Чувства так яростно боролись в ней, что она просто не знала, что же испытывает на самом деле. Она была как будто парализована.
Уилл, улыбаясь, посмотрел на нее через плечо. Он снова был прежним собой или, по крайней мере, казался таковым:
— Скорее, копуша! Мы уже почти пришли.
Бренвен отбросила волосы за спину и заставила свои ноги двигаться настолько быстро, чтобы не отставать от длинноногого Уилла. Она даже не подумала спросить, куда они идут, пока он не остановился перед высоким узким домом из красного кирпича с белой отделкой и темно-зелеными ставнями.
— Пришли, — сказал Уилл. Его сердце гулко билось, а ладони заледенели. Он сунул руки в карманы. — Здесь мы остановимся и отдохнем.
— Ты привел меня к кому-то в гости?
— Да.
Он поднялся по ступенькам и достал ключ из кармана. Ему все труднее было притворяться, казаться небрежным. Желание читалось на его открытом лице.