Раньше я считал, что женщины — это другое племя, не похожее на нас, но, впрочем, дружественное. Мне нравилось быть рядом с ними. Мне нравились их тела, их фантазии, их мысли. Я их понимал и не опасался. Я знал, что представителям этого племени присущи кое-какие странности, неисправимые, но, в общем, довольно симпатичные. При этом я старался не слишком близко подпускать их к себе. С некоторыми все ограничивалось взаимным наслаждением. С другими — дружбой, беседами, эмоциональной связью. Кое-кому я позволял узнать меня ближе — и это становилось для них сюрпризом. Но мне бы в голову никогда не пришло до конца раскрыться перед какой бы то ни было женщиной. Мне это представлялось столь же рискованным, как поставить все свое состояние на одну цифру в рулетке.
Несмотря на этот принцип самосохранения, два рода женщин заняли главное место в моей жизни, вытеснив остальных. С одной стороны, я охотно показывался в обществе с моей официальной любовницей, Дельфиной — балериной, променявшей сцену на выгодное замужество. Она была старше меня. У нее было богатое прошлое и красивые руки. Десять лет назад Дельфина была знаменита. Она знала безумие аплодисментов и толпящихся перед ее ложей поклонников. С тех времен у нее остался темперамент и мечты, в которых мне отводилось главное место. Мы проводили вместе нежные ночи, ужинали, путешествовали. Я посылал ей цветы, она окружала меня деликатным вниманием и давала мне разумные советы. Эта связь, ни к чему меня не обязывающая, длилась уже много лет. Иногда во взгляде Дельфины я угадывал желание владеть мной единолично и пытался притвориться, будто принадлежу ей. При этом я знал, что она, как и я, находит в нашем соглашении множество выгод.
Но, с другой стороны, мне нужны были девочки, более свободные, которых я находил не важно где. Эти мимолетные связи возбуждали меня, с этими девочками я играл в идиллию, в юность, в невинность. Они ничего не знали обо мне. Они назначали встречи в кафе или студенческих комнатах. Они мне предлагали тела, пахнущие дешевыми духами. В каждой из этих куколок обнаруживался какой-нибудь сюрприз. Та иногда принималась ревновать. Эта обкрадывала меня по мелочи. Некоторым нужна была театральная страсть — таким лучше не доверяться. Мне никогда не надоедали эти интрижки, которые по большей части одинаково начинались и заканчивались.
Когда я думаю об этом размеренном и упорядоченном существовании, когда я вспоминаю об этих днях, о моих хождениях без риска от Дельфины к моим девчонкам, я говорю себе, что я тогда действовал мудро. Я смог отвести от себя одиночество, не связывая себя ненужными обязательствами. Я был в идеальном положении мужчины, который знает, чего не стоит делать со своей свободой. В некотором роде я ни в чем не нуждался.