Затем Аннелета насыпала шаткую горку из зернышек клещевины: она сама, Элевсия, мадам де Суарси, эмиссар Папы, рожь, зараженная спорыньей, которую Аделаида нашла в гербарии незадолго до своей смерти. Аннелета долго смотрела на горку, потом щелчком разрушила ее и сделала маленькую пирамидку. Нет, она забыла по меньшей мере три зернышка. Эмма де Патю, учительница, застигнутая при разговоре с чудовищем Флореном. Тибода де Гартамп, поскольку кто как не сестра-гостиничная могла разжечь огонь в гостеприимном доме, чтобы отвлечь внимание? Наконец, осколок стекла, впившийся в подметку, когда она стояла у изголовья Жанны. Стекло было редкостью, и его присутствие в дортуаре вызывало как минимум удивление.
Аннелета погладила кончиком указательного пальца зернышко, изображавшее Иоланду. Как ни странно, смерть се-стры-лабазницы огорчила Аннелету гораздо сильнее, чем она могла бы предположить. Ей не хватало жизнерадостности этой полненькой женщины. А ведь еще совсем недавно Аннелета видела в ее постоянном хорошем настроении недостаток ума. Но главное, она корила себя за то, что заставляла Иоланду признать смерть своего сына, чтобы выведать имя той, кто сообщал ей столь умилительные новости о ребенке. Ярко-красные пятна на мертвенно-бледной коже трупа Иоланды напоминали царапины. Аннелета сначала подумала о механическом удушении: кто-то сжал ее горло обеими руками или полоской ткани. Но когда она тщательно изучила все следы, то пришла к выводу, что это не странгуляционная борозда, тем более что женщину, достаточно крепкую для того, чтобы задушить полную сил жертву, трудно было представить. И наверняка Иоланда начала бы сопротивляться, звать на помощь соседок по дортуару. Иоланда тоже стала жертвой отравительницы. Некоторые детали подтверждали вывод сестры-больничной: воспаленная зона была достаточно обширной, от основания шеи до самого носа, иными словами, совсем не похожей на полосу, которую могли бы оставить веревка или полоска ткани, скрученная в жгут.
Думать... У Иоланды де Флери не было сил встать, позвать на помощь, а это доказывает, что она лежала на кровати в оцепенении, возможно, ее даже разбил паралич. Она умерла от асфиксии, если только у нее не остановилось сердце. Аконит, как и в случае с Аделаидой? Думать. Когда Адель де Винье, сестра — хранительница зерна, нашла безжизненное тело Иоланды, оно уже окоченело, а это доказывало, что молодая женщина умерла несколько часов назад, даже принимая во внимание ледяной холод, царивший в дортуаре. Иоланда лежала с широко открытым ртом, одна нога свисала с кровати, другая была поджата под ягодицы, а руки покоились на одеяле, несмотря на низкую температуру. Может, сильный приступ лихорадки заставил ее искать прохлады? Подобная гипотеза не казалась такой уж нелепой. Тем не менее она не объясняла положение ног Иоланды, а также длинную красную полосу, поднимавшуюся от основания шеи к носу. Окоченевшие члены покойной ставили Аннелету в тупик. Речь не могла идти о