Противоречивые чувства обуревали майора Качановского, когда он возвращался в Варшаву. Прежде всего чувство обиды, что опоздал — подумать только, всего на двадцать четыре часа! Арестуй они Павла Выгановского — и преступление, считай, раскрыто. Студент наверняка выдал бы своих сообщников, чтобы смягчить наказание. И тем не менее Качановский понимал, что кое-чего удалось добиться. Не ахти как много, но все-таки. Один из преступников обнаружен. Найдена и часть похищенной суммы — около шестисот тысяч (уже на следующий день Буковский вернул двести девяносто тысяч, полученных за машину). Итак, первый шаг сделан.
Теперь, когда вскрылись эти новые факты, прокурор Бочковский, конечно, возобновит дело. В этом майор не сомневался. Не сомневался он и в том, что доведет его до конца. А начнет с того, что разыщет остальные деньги из причитающейся на долю Выгановского суммы.
Радость майора всецело разделял полковник Немирох, который сердечно встретил своего друга. Надо прибавить, что возвращению майора обрадовалась и одна девушка, которая даже словечком не намекнула, что за оказанную услугу ей не мешало бы подарить хоть цветочек. А сам майор, конечно же, не догадался. Голова его была занята другим.
Прежде всего произвели тщательный обыск в доме Янины Выгановской. Денег там не нашли, зато в дальнем углу на чердаке обнаружили перевязанный веревкой пакет из серой бумаги. В нем находилась маленькая ручная дрель, сверла и около трех метров тонкого провода. Точно такого же, который используется в электропроводке автомобилей марки «фиат». Тут же был и запасной выключатель.
Итак, если у майора оставались еще какие-то сомнения в том, какая роль отводилась Павлу Выгановскому в бандитской шайке, то теперь они окончательно рассеялись.
Что касается денег, майор и не надеялся обнаружить их в маленьком домике под Надажином. Откровенно говоря, даже найденная там дрель удивила его. Такой ловкий малый — и столь непростительная ошибка? Неужели он рассчитывал, что милиция не сумеет ее найти?
Допрос Янины Выгановской, матери убитого, никак нельзя было назвать приятной процедурой. Обязанности такого рода — самые тягостные. Бедная женщина горько плакала.
Качановский подождал, пока пани Выгановская немного успокоится, и спросил:
— У вашего сына были какие-нибудь друзья?
— Когда он еще работал на заводе, приходили к нему товарищи, те, с которыми он в школе учился. А когда перешел в вечернюю школу в Варшаве, времени у него для приятелей не оставалось. Одна только учеба на уме.
— Как звали его школьных друзей?