— Ну что ж, значит, будем продолжать наблюдение за Казимежем Фельчаком, он может навести на след своего сообщника, — предложил полковник.
— Сомневаюсь, — буркнул майор.
— И я сомневаюсь, — поддержал его прокурор, — они слишком хитры для этого. И наверняка станут еще осторожнее после убийства Выгановского. Угон автомашины — это еще цветочки. Правда, дорогие: стоимостью в семь миллионов злотых. А вот теперь, когда совершено убийство, да еще умышленное… Нет, они надолго затаятся — может, и на годы.
— Пожалуй, ты прав, — согласился полковник.
— Нет, я не считаю лишним наблюдение за нашим валютчиком, — продолжал прокурор, — причем наблюдение как нельзя более тщательное, не исключено, что он и допустит какую-нибудь ошибку. Но сколько можно ждать? Недели, месяцы, годы?
— Не могу я столько людей бросать на одно дело. Годы! Что, нам нечем больше заняться?
— Я очень хорошо вас понимаю, потому и ставлю сейчас вопрос: что следует предпринять?
— Надо быстрее распутать этот клубок, — сказал майор.
— Гениальная мысль, — проворчал Немирох.
— Ничего удивительного, ты ведь меня знаешь. Впрочем, это не просто мысль.
— У тебя есть предложение? — оживился полковник.
— Да, надо застать обоих преступников на месте преступления.
— Вы считаете, майор, что они замышляют новое нападение? — удивился прокурор.
— Нет.
— Тогда что же? — взорвался полковник. — Говори толком.
— Преступники затаились, как барсуки в норе, и выжидают. Они понимают, что время работает на них, что долго мы их искать не в состоянии. Значит, надо выманить их из норы. Заставить действовать и поймать.
— Как же ты этого добьешься?
— Мне необходима ваша помощь — и ваша, полковник, и ваша, прокурор.
— Но ты же знаешь, что я тебе и так помогаю, даже в ущерб другим делам.
— Мне понадобится, правда на короткое время, еще больше людей, причем самых лучших и опытных.
— Если ты докажешь мне, что это все ускорит раскрытие преступления, ты их получишь.
— А моя помощь в чем будет выражаться? — спросил прокурор.
— Вас я прошу дать разрешение на просмотр корреспонденции, поступающей на имя Казимежа Фельчака, и на прослушивание его телефонов: и того, что дома, и того, что в квартире на Черняковской улице.
— Вопрос непростой. Тем более что ни один из этих телефонов не зарегистрирован на имя Казимежа.
— И тем не менее он ими пользуется.
— На просмотр корреспонденции я, пожалуй, соглашусь.
— Спасибо, но этого мало. Это даже менее важно, чем телефоны. Преступники, даже начинающие, как правило, избегают писать, чтобы не оставлять следов. Телефон — другое дело. Неизвестно, кто говорит, откуда говорит. И всегда можно от всего отпереться. А дело срочное, без вашего разрешения я не смогу ничего сделать, — настаивал Качановский.