— Так говоришь, пленные сказывали, будто мы против них применили какие-то скорострельные мортиры?
— Так батюшка. Причем дважды. В первый раз у Тихого, во второй, в бою у Веселого ручья.
— А ты ни о чем подобном не ведаешь?
— Нет, батюшка.
— А что твои стрельцы, ничего подобного не заметили?
— Я сам был в том бою не в обозе, так что все видел собственными глазами. Метали они чудные гранаты с помощью мушкетов, на манер ручных мортирок, но о том оружии я давно ведаю. Ладная придумка и мечет те гранаты очень точно. Вот только пленные показывают, что разными гранатами их обстреливали, одни послабее, а другие куда как мощнее. Ничего подобного в бою я не видел. Потом, резервы были сильно потрепаны тем обстрелом, но мушкетами до туда гранату не добросить. Так что есть еще кое-что, чего я пока не видел.
— Стало быть, ты уверен, что это дело рук людей Добролюба?
— В том-то и дело, что нет. Все его люди были на виду. Все от начала и до конца участвовали в бою, сам Добролюб оказался в рукопашной, да в такой, что все диву даются как он сумел в той сече выжить. Рассказывают, что осатанел настолько, что в одиночку бросался на десяток. Может еще кто объявился или какая тайная дружина Великого князя.
— То его рук дело. Я всегда говорил, что он не так прост, — уверенно возразил Световид. — Гадаешь, отчего я уверен в этом?
— Гадать тут нечего. Он сам доложил, что они потрепали гульдов изрядно: Взорвали огненный припас, забросали гранатами и постреляли, да по пути устроили несколько засад, минировав дорогу бочонками с порохом. Вот только как все это было сделано, понять не могу.
— Вот тем самым оружием, что ты не видел, он все это и проделал.
— Но кто с тем оружием управлялся? Сказываю же, все его люди на виду были.
— Ой ли, внучек?
— О чем ты деда? — Не скрывая недоумения Градимир уставился на старого Радмира.
— Тебе тоже нужно объяснять, Световидушка? А ить все как на ладони. В начале, еще до беды, что на его голову свалилась, он хотел устроить мануфактуру и построить такие станки, каких ни у кого нет. Ты сынок его тогда еще поддержал, а еще он просил у тебя письмецо к дружку твоему, чтобы тот помог ему посмотреть станки иноземных и наших токарей. Потом просил тебя, чтобы холопа его, с повозкой пристроить в караван, что в Рудный град направлялся, чтобы детали к тем станкам отлить.
— Эка, батюшка. Ты еще припомни, что в младость мою было.
— Цыть, — бросил строгий взгляд на сына, старик. — Надо будет, так и от сотворения мира рассказ поведу, а ты слушать будешь со вниманием.