В августе 1793 года один из руководителей общества Томас Мыор был обвинен в подстрекательстве к мятежу и предстал перед специально подобранными присяжными и пресловутым мировым судьей Брескфилдом.
Настроение, царившее на суде, становится ясным хотя бы из следующей фразы, сказанной Брексфилдом одному из присяжных: «А ну, иди и помоги нам повесить одного из этих проклятых негодяев!», или из последующего заявления Питта о том, что присяжные были бы в сильной степени виноваты, если бы не воспользовались своей властью «для немедленного наказания таких дерзких преступников и разгрома доктрин, столь опасных для страны». Мыор был приговорен к 14-летней высылке за океан.
Было неспокойно и в Ирландии. Уже в 60-е годы начали возникать тайные крестьянские организации — «Белые ребята», «Дубовые ребята», «Стальные сердца», — которые боролись в различных районах страны против
лендлордов и крупных арендаторов.
Кертман отмечает, что разрешение формирования отрядов местных волонтеров было связано с угрозой высадки французского десанта, так как английские войска были прикованы к американским фронтам и частично к самой Англии.
Естественно, энтузиазм, с которым массы вступали в отряды волонтеров, объяснялся надеждами местного населения на то, что, получив оружие и организованность, они смогут воспользоваться затруднениями Англии и устранить ее господство.
Волонтеры сами выбирали офицеров, часто собирались на политические митинги, вырабатывая свою программу. Уже к концу 1779 года волонтеры насчитывали около 100 тыс. человек.
Их возглавил дублинский адвокат Генри Граттан. В частности он добился того, что ирландский парламент официально потребовал отмены всех ограничений ирландской торговли, прав английского парламента издавать законы для Ирландии и, наконец, уравнения прав католиков и протестантов.
Однако, когда волонтерские отряды были распущены, английское правительство тут же восстановило прежние ограничения по отношению к Ирландии.
Многочисленные противоречия Просвещения ярче всего проявились в Англии, то есть там, где это течение зародилось.
Нго своеобразие заключалось в том, что оно возникло не до буржуазной революции, когда оно могло бы сыграть роль идеологического оружия в борьбе с феодализмом, а после революции, в условиях господства буржуазно-дворянского блока.
В отличие от французских просветителей, просветители Англии в прямой критике вигов не добивались коренных изменений общественного и государственного строя, поскольку революция была уже позади, тем не менее и они были вполне решительны и непримиримы.