На рифе что-то зашевелилось. Моряки разом закричали. Значит, ему не показалось. Белое среди белой пены. Нет, это не святой тюлень Белисамы. На камне стояла высокая прямая фигура с изящными округлыми формами. Кроме длинных светлых волос, полоскавшихся, как знамя, на ней ничего не было.
— Порази меня гром, это женщина!
Кто же это? Спаслась при наводнении? Но как? А, может, это привидение или сама Богиня, Госпожа Милосердия, призывающая моряков? «Придите, придите ко мне, и я успокою вас, обремененных и страждущих». Кому не приходилось слышать во сне этот голос? На рассвете такие сны рождают у мужчин улыбку. Она пела и звала, обещала и призывала.
О, ты, кто должен странствовать по ветреным дорогам,
Ты можешь никогда не отдохнуть у ног своей невесты.
Но верь мне — это не беда, еще вернешься ты к своим чертогам.
К тебе придет покой с морским дыханьем вместе.
И ты не позабыт, но все, что получил ты от Земли
Должно вернуться в дом ко мне, такая доля.
Любимый, одинокий, страха нет.
Возлюбленные и одинокие, не бойтесь. Только здесь
И это дар мой всем, достигшим моря.
[3]Моряки налегли на весла. Усун повернул штурвал.
Возле ног ее бушевали волны. Усилием воли Маэлох заглушил радость, рождавшуюся в груди.
— Эй, — закричал он. — Вы что же, хотите врезаться в скалы?
Команда гребла, не обращая внимания на его крики, а Усун направлял судно к берегу.
Маэлох вихрем промчался к корме и заехал товарищу кулаком в живот. Усун ухнул и, сложившись пополам, рухнул, как мешок, на палубу. Маэлох перехватил штурвал. Усун, вцепившись ему в щиколотки, попытался подняться. Маэлох пнул его ногой в ребра. «Оспрей» стал огибать мыс.
Гребцы могли бы не принять во внимание маневр капитана, но, к счастью, они впали в транс.
— Раз, два! Раз, два! — ревел Маэлох, и они бездумно подчинялись его команде. Волна, перехлестнув через борт, обдала их лица холодными брызгами. Рядом бесновались буруны. Как только судно отошло дальше от берега, прибой успокоился, и Маэлох услышал крик, похожий на разъяренное рычание хищника, упустившего добычу. Бросив взгляд через плечо, увидел лишь риф, бурные волны да плавающие в море обломки.
Усун с трудом поднялся на ноги.
— Что на меня нашло? — спросил он сдавленным голосом. — Шкипер, если бы не ты…
Похоже, и матросы стали возвращаться из забытья. Потрясенные, напуганные, они гребли как новички, но теперь, по крайней мере, были в безопасности. Постепенно все полностью пришли в себя.
— Эта русалка чуть было всех нас не погубила, — Усун содрогнулся. — Я о них слышал, но думал, что они водятся только в колдовской земле. Никогда бы не поверил, что сам увижу такую нечисть.