— А что было потом? — спросил наконец Филипп. — Что стало с леди…
— Однажды днем в то лето мы услышали, что враждебно настроенная толпа в несколько тысяч человек направляется к замку с целью снести его до основания… Вы можете, возможно, поспорить с двумя десятками человек и сказать им, что они не правы, но не сможете спорить с тысячами, монсеньор! Графиня приказала подать экипажи и вместе с семьей отправилась в отель «Эстобан» в Париже. У нас было три экипажа, и мы разделились, потому что дороги были переполнены беженцами. Вы не представляете, что это такое, потому что, как вы сказали, вы были слишком маленьким, но все было так, как вы говорили: все двигались в одном направлении, к Парижу, — экипажи, деревенские повозки, знатные дамы шли пешком, их изящные ботиночки разрывались на части, мужчины и женщины тащили узлы с одеждой и едой, дети цеплялись за юбки матерей, и над всеми витало чувство страха. Графиня, мадам Адольфе и мадемуазель Тереза вместе с гувернанткой ехали в первом экипаже, а во втором экипаже ехал маленький мальчик со своей нянькой, у них была одежда, еда на вечер, и еще с ними ехала горничная со шкатулкой драгоценностей. Малыш болел, а во втором экипаже было просторнее — он мог поспать в поездке. В третьем экипаже ехали мы, слуги, и везли с собой одежду и ценные вещи, которые удалось спасти. Но когда на второй день на закате солнца мы приехали в деревню, в которой надеялись отдохнуть, то обнаружили, что второй экипаж исчез. Мы ехали по лесистой местности, по холмам, и потерями друг друга из вида. Никто не видел, куда он делся, никто не знал, что с ним случилось. Возможно, в сумерках кучер повернул не в ту сторону, ошибочно приняв чужой экипаж за наш, и следовал за ним, пока не обнаружил, ошибки. Мадам Адольфе готова была повернуть обратно, но, бог мой, как можно было повернуть на этой забитой дороге? Графиня убедила ее в том, что второй экипаж, вероятно, будет ждать нас в Париже или они немного отстали. Она была уверена, как и все мы, что кучер найдет дорогу. Но когда мы прибыли в отель «Эстобан» в Сен-Жермен, ребенка и няни там не было, не приехали они и позже. И с того дня, монсеньор, мы ничего не слышали ни о них, ни о горничной, ни о драгоценностях.
— А экипаж не нашли? Ведь это не иголка, чтобы бесследно исчезнуть.
— Но кто бы стал искать его в то время? Несколько слуг, которые оставались охранять замок, были убиты, остальные спаслись бегством, графине, ее дочери, мадемуазель Терезе, и мадам Адольфе, как только они прибыли в Париж, было приказано не покидать дома. К тому времени стало известно, что монсеньор граф и его двое сыновей присоединились к армии Конде, и леди были схвачены под предлогом, что они шпионки.