— Такое случилось впервые?
— Впервые. Мсье Сарди-отец — крупный промышленник в Турине. Ему часто угрожают. Он боится за сына и поручил его нам. И вот, видите…
— Вы думаете, молодого Сарди хотели убить?
— Скорее похитить. Ради выкупа, конечно.
И все не переставая думать о собаке, привратник вполголоса добавил:
— Замечательный был пес!
Элен села на диван и попыталась хоть как-то разобраться в этом нагромождении событий и ощущений. До приезда в Венецию все, что она знала из сообщений по радио или газет о покушениях и похищениях в Италии, оставалось для нее чем-то абстрактным, всерьез она об этом не задумывалась.
Однако вторжение к Сарди, как и случай со Скабиа, наглядно показало ей, что существует какая-то сила, чья-то беспощадная воля. Фотография убийцы из Милана, сделанная Ласснером, вдруг до боли ясно предстала перед ней.
— Как же получилось, — спросила она, — что эти люди, убив собаку, не попали в дом?
— Здесь есть система сигнализации, они не смогли ее отключить и ушли.
— Их кто-нибудь видел?
— Очень смутно. Было уже темно.
— Откуда они пришли? Со стороны канала?
— Нет. Из соседнего дома. Остались следы.
В кабинете за стеной по-прежнему слышались голоса, Элен взглянула на часы. Почти семь. Она встала. Трагедия юного Сарди, которому угрожали, вынуждая скрываться и защищаться, ужасала ее, но не могла заглушить собственной тревоги. Все это странным образом совместилось в ее сознании. Элен решила, что поступит разумно, если подчинится обстоятельствам. Что же касается Андре, там будет видно… Однако она понимала, что мужчина с уязвленной гордостью может пойти на любую крайность, даже на безрассудство.
Внезапно на площадке раздались гулкие шаги, и она услышала восклицания, стоны плачущей женщины. Привратник подошел к Элен.
— Это родители, — шепнул он ей. — Их с трудом разыскали. Оказывается, они были в Вероне.
«Все это еще надолго», — подумала Элен.
— У вас есть знакомые в Падуе?
Удивленная этим вопросом, Элен отрицательно покачала головой. Ее, наконец, вызвали, и она сидела напротив толстого комиссара, который то и дело вытирал лоб и отвислые щеки, блестевшие от пота. Привратник остался в библиотеке, а юный Сарди вместе с родителями был в какой-то другой комнате.
— А в Милане?
— Тоже нет.
— Послушайте, а здесь, в Венеции, никто у вас не спрашивал об этом доме?
— Никто.
— Я имею в виду, не интересовались ли, например, планировкой, привычками обитателей?
— Никогда. Впрочем, я и сама ничего об этом не знаю.
— Вы в этом уверены?
— Уверена.
— Подумайте!
Ее удивила такая настойчивость.
— Полагаю, мсье Сарди вам сказал, что меня всегда сразу проводили прямо к нему. Здесь я разговаривала только с привратником.