О чем бы не думал…
Все мысли, в конце
концов, сходились на Лене.
На подоконник, с
морозной стороны окна, села и, словно пытаясь развеселить его, смешно склонила
головку с бусинками глаз синичка.
Лена с детства
называла таких — зеленичками.
«И правда, —
приглядевшись, согласился Стас. — Она больше зеленая, чем синяя. И почему это
не увидели те, кто называл ее, а разглядела одна только Ленка?..»
Из его любимой
художественной книги, которую он уже всерьез попросил маму подать ему с полки,
едва он развернул ее, выпал сухой кленовый листок.
Когда они с Леной
перед самым его последним отъездом чуть больше года назад, держась за руки,
прогуливались по осенней дорожке, он был большой и красивый.
Красный.
С золотою каймой.
Лена подняла его и
протянула Стасу:
— На вот тебе — на
замять!
— Что-что? —
переспросил он.
— Ну, какой же ты у
меня еще непонятливый — на память! — улыбнулась ему Лена. — Посмотришь на него
холодной зимой, глядишь, и согреет, как траву под наметенным сугробом снег.
Он попросил тогда
что-нибудь и написать на нем.
Лена, подумав,
согласилась.
Попросила авторучку,
которая, как у будущего писателя, вместе с блокнотом всегда была у него в
кармане.
Бережно вывела
несколько букв между нежными прожилками, то и дело с ласковой улыбкой
поглядывая на Стаса.
Затем вложила листок
в блокнот.
И, взяв с него
честное слово, что он прочитает написанное, лишь вернувшись в Москву, отдала...
Как же ему не
терпелось узнать, что там было!
И еще, когда они были
рядом, в Покровском…
И уже в поезде, где
его с первой минуты поедом начало есть острое чувство разлуки…
Но вот, наконец,
оказавшись дома, сославшись на срочные дела, он первым делом ринулся в свою
комнату, раскрыл блокнот.
И увидел, что на
листке было написано одно лишь совсем маленькое, но показавшееся ему больше
всей Москвы и даже Вселенной слово:
«Люблю!»
— Господи! Да что же
это такое делается? — взмолился Стас, поднимая глаза к висевшей в углу комнаты
(он и красный уголок-то оборудовал у себя, как у Вани с Леной в их доме!),
своей любимой иконе Нерукотворного Спаса.
Он с силой захлопнул
книгу.
Долго-долго смотрел
на икону.
Постепенно
успокаиваясь.
Приходя в себя.
И вдруг совершенно
неожиданно понял.