Тит озадаченно посмотрел на хозяина дома и улыбнулся неожиданной мысли:
— Ну, допустим. Если выиграешь ты — то весь долг твой. А если я? Где ты
найдешь еще один миллион, чтобы расплатиться со мной?
—Я? Луций Пропорций?! — ударил себя кулаком в грудь Луций. — Да у меня
знаешь, какие есть друзья: сам Сципион Младший и городской претор! Они у меня
вот где! — он протянул вперед сжатый кулак. — Стоит мне только свистнуть — и
миллион у меня! Даже два миллиона! Десять!
— Так свистни! — посоветовал Тит.
— Не время! — покачал головой Луций и приложил палец к губам, делая знак
Проту и Титу молчать: — Только тс-сс! До этого я должен съездить в Пергам!
Услышав слово «Пергам», раб невольно подался вперед.
— А может, в Мавретанию? — усмехнулся Тит.
— В Пергам! — не совладая больше с
собой, возразил Луций. — Я должен уговорить царя Аттала завещать свое царство
Риму... Если он не согласится — убить его и подделать завещание. А если
согласится... все равно убить! Как говорит Сципион: убей — и ты станешь
благородным!
— Ну что ж, раз у тебя такие друзья и такая выгодная поездка — сыграем! —
согласился Тит, поднимая кубок. — За новую римскую провинцию, в которой ты,
конечно, будешь немалым человеком!
Луций, быстро трезвея, следил, как дергается кадык на горле пьющего Тита.
«Что я наделал?! — ужаснулся он. — О моем секретном поручении завтра же
будет известно всему Риму! Узнает Сципион, городской претор... Они догонят меня
и убьют по дороге! О боги, что теперь делать, что делать...»
Его остекленевшие от страха глаза снова остановились на Тите, который
встряхивал стакан с костями, прикладывая его то к одному, то к другому уху.
«Он не должен уйти из моего дома живым! — вдруг понял Луций. — Нанять
убийцу? Но это свидетель... Приказать прокуратору? Он поймет без слов и сделает
все, как надо. Но ведь тоже свидетель!.. Яд в перстне! — вдруг вспомнил он и
улыбнулся взглянувшему на него Титу. — Конечно же, яд! Одна его капля — и я
свободен, снова богатый, почти — сенатор! Аттал не обидится, яду много, обоим
хватит. Нужно только сделать все аккуратно! Тит после пыток и тюрьмы очень
подозрителен, пусть увлечется как следует, и тогда...»
Тит наконец опустил стакан на доску, горлышком вниз, и склонился над
костями:
— Д-да... Не самый удачный бросок! Твоя очередь!
«Нет, он еще не увлекся, подожду...» — решил Луций и, почти не
размешивая, опрокинул стакан.
— Единица, двойка, единица, — машинально сообщил он вслух и махнул рукой:
— А-а ... Бросай ты!
— Отлично! — обрадовался Тит неудачному броску соперника. — А ну-ка,
Юпитер, помоги!