За несколько часов, которые провел Эвбулид в цирюльне, повар, судя по
ароматам, идущим из кухни, честно зарабатывал две драхмы.
— Гедита! — громко позвал Эвбулид, довольно потирая ладони.
— Иду-у! — послышалось из гинекея.
Что-то в голосе жены приятно удивило Эвбулида. Таким он слышал его разве
что тринадцать лет назад из приоткрытых окон ее девичьей комнаты.
— Гедита! — нетерпеливо повторил он.
— Я здесь...
Эвбулид оглянулся и замер.
На пороге гинекея1 — словно и не было этих тринадцати лет
— стояла Гедита! Куда делись хмурые морщинки, старящие ее лицо? Где
поселившиеся в ее глазах усталость и недовольство? Всегда покрытые пеплом
домашнего очага волосы на этот раз были тщательно уложены волнистыми локонами.
Щеки и губы аккуратно раскрашены в нежный румянец. Брови подчеркнуты сажей,
веки оттенены углем. Но главное — глаза. Они были прежними — молодыми и
счастливыми. А еще духи — Эвбулид сразу узнал их запах и вспомнил: свадебный
месяц гамелион, полнолуние, прячущая под покрывалом лицо Гедита и священный
гимн, которым встречали их родители и соседи:
«О, Гимен, о, Гименей!..»
Гедита смутилась от долгого взгляда мужа, опустила глаза и ласково,
совсем как в дни их минувшей молодости, сказала:
— Эвбулид, наконец-то и наш дом заметили боги... Неужели это были наши
рабы?
— Наши, Гедита! Конечно же, наши!
— С такими рабами мы действительно расплатимся с Квинтом! А я так
боялась...
— Видишь — и совсем напрасно!
Эвбулид подошел к жене и тоже, как в молодости, взял ее за руки. Шепнул
на ухо:
— А знаешь, как мы отблагодарим нашего главного покровителя — Гермеса?
Сына, который родится у нас после сегодняшней ночи, мы назовем его именем!
— Эвбулид! Здесь же дети...
Гедита со счастливым укором показала глазами на приоткрытую дверь
гинекея, откуда выглядывали Фила и Клейса.
— Ну и что? — воскликнул Эвбудил и подхватил на руки младшую дочь: —
Фила, Клейса, скажите маме, вы хотите, чтобы у вас был братик по имени Гермес?
Фила стыдливо закрыла лицо платком и скрылась за дверью. Клейса, забавно
выговаривая слова, спросила:
— А он тоже будет из глины, как тот Гермес, что живет у нас за дверью?
— О боги!..
Эвбулид быстро опустил Клейсу на пол и ударил себя кулаком по лбу.
— Забыл! Совсем забыл...
— Что случилось? — встревожилась Гедита. — Эвбулид, на тебе же лица нет!
— Я...
— Ну, говори же, говори!
— Я обманул бога!
— Ты?! Ты, всерьез не обманувший в жизни ни одного человека — обманул
бога?! Эвбулид, ты наговариваешь на себя!
— Если бы это было так! — Эвбулид тяжело опустился на клине.
— Сегодня утром я пообещал Гермесу, что поставлю ему в случае удачи
каменную статую и новый алтарь, принесу в жертву лучшего поросенка, какого
только можно будет найти на агоре! И вот он подарил нам удачу, да что удачу —
счастье! А я с этими проклятыми атлетами и цирюльниками забыл о своем обещании!