Квинт кивнул на египтянина, который, вздрогнув, еще быстрее стал водить
тряпкой по сапогам. Эвбулид взглянул на раба и предположил:
— О чем еще может думать всегда голодный раб?.. Наверное, слышит вкусные
запахи и хочет есть. Ты позволишь Армену накормить его на кухне?
— А это ты сам спроси у него! — предложил Квинт.
— Но ведь ты... вырвешь у него за это язык!
— Конечно!
Римлянин, с усмешкой взглянув на растерявшегося Эвбулида, сам обратился к
рабу:
— Как ты посмел не ответить моему другу? Египтянин вздохнул и стал водить
тоскливыми глазами по комнате.
— Квинт, не надо! — не выдержал Эвбулид, жалея, что поддержал этот
разговор.
Но римлянин не унимался.
— Значит, ты и мне не хочешь отвечать? — с угрозой спросил он раба. —
Знаешь, как я поступаю в таких случаях? А ну выбирай, что тебе дороже — язык
или голова, с которой ты сейчас же распростишься за неподчинение господину?!
— Квинт! — закричал Эвбулид, с ужасом глядя на сжавшегося раба. Понимая,
что еще мгновение, и египтянин не выдержит этой пытки, он хлопнул в ладоши: —
Эй, повар!
— Да, господин? — тут же послышалось из кухни.
— У тебя все готово?
— Конечно!
— Вноси!
Эвбулид, словно ненарочно, встал между Квинтом и рабом и стал показывать
гостю, на какое клине ему забираться.
Собственноручно пододвинул для удобства под ноги римлянина маленькую
скамейку. Остывая, Квинт погрозил рабу кулаком, забрался на покрывало и лег,
опираясь на левую руку.
4.
Званый ужин
Повар, приветливо улыбаясь, внес небольшой столик, уставленный блюдами из
рыбы и мяса. Между ними стояли мисочки с острыми приправами и соусами. С этих
возбуждающих аппетит блюд греки всегда начинали свои пиры.
— А где же яйца? — нахмурился Квинт, придирчиво осмотрев столик.
— Я думал, что здесь, в Афинах... — начал было Эвбулид, но Квинт оборвал
его:
— Я не собираюсь менять своих привычек ни в Риме, ни в его провинциях!
Раз заведено моими предками начинать трапезу яйцами и заканчивать ее яблоками,
пусть твой повар так и сделает!
Эвбулид жестом поторопил повара выполнять приказание гостя, и пока тот
возился на кухне, выскочивший из угла раб надел на головы пирующим венки из
роз. Помогая ему ровнее уложить венок, Эвбулид почувствовал, как дрожат руки
египтянина.
— Вот это другое дело! — обрадовался Квинт, замечая в руках вбежавшего
повара миску с яйцами. — Молодец!
Повар зарделся от похвалы.
Квинт заметил это и сдвинул брови:
— Но я уверен, Эвбулид, что твой повар — большой мошенник и плут!
— Это не мой повар — я нанял его сегодня на агоре!
— Какая разница! — продолжал злословить в адрес переминавшегося с ноги на
ногу повара Квинт. — Все они рады отщипнуть кусок от чужого добра! Мы в Риме
держим их в кулаке, и чуть что — наказываем розгами. А у вас, говорят, один
повар так обогатился остатками со стола своего господина, что купил себе десять
больших домов!