— Стойте! Это же — наш! — закричал он, бросаясь к Фраку.
— Наш?!
— Взгляни на его щеку!
Всадник ударил плетью взвившегося коня, крутнулся на месте, и теперь не
только ошеломленный Фрак, но и все остальные рабы увидели страшное клеймо.
Владелец парусника испуганно юркнул за могучую спину Фрака.
— Откуда вы? — невозмутимо продолжил допрос всадник.— Из Катаны? Из Энны?
— Из Рима! — выкрикнул Прот.
— Из Ри-има?!
Всадник с любопытством взглянул на рабов.
— Да! — подтвердил Афиней, который с особым интересом прислушивался к его
неправильной латинской речи.
— Вот он привез нас! — сделал шаг в сторону Фрак, показывая на владельца
парусника.
— Римлянин? — удивился всадник.
— Пощади, добрый господин! — повалился на колени владелец парусника.
— Отпусти его, — вступился Афиней. — Он тоже был рабом, пока не выкупился
на свободу!
— Встань! — приказал моряку всадник. — Надеюсь, что, помня свою рабскую
долю, ты помог этим людям не за деньги, а от чистого сердца? Из жалости к их
мукам и несчастной судьбе?
— Да,
господин! Только из жалости! От чистого сердца!..
Всадник снова оглянулся, обратив опечаленный взгляд на приближавшуюся
повозку.
Владелец парусника торопливо сунул мешочек с денариями Проту. Тот хотел
развязать его и разделить деньги между рабами, но Афиней сердито выхватил
мешочек и, не слушая возражений, сам заткнул его за пояс владельцу парусника.
Это не осталось незамеченным всадником.
— Когда ты собираешься возвращаться в Рим? — уже приветливо спросил он
моряка.
— Сейчас же! Если, конечно, ты отпустишь меня...
— Отпущу, — кивнул всадник просиявшему моряку. — А ты не попадешь в руки
пиратам?
— Нет! Я — закоулочками! — объяснил владелец парусника. — Потихоньку,
поближе к скалам и мелям, там, где не ходит ни одно пиратское судно!
— Допустим. А не разобьешься ли ты о скалы? Не сядешь на эти мели?
— Мне никак нельзя делать этого! — вздохнул моряк. — Дома меня ждут дети,
жена, старики родители. Они без меня пропадут...
Он замолчал, увидев, как внезапно изменилось лицо всадника при виде
подъехавшей к берегу повозки. Словно борясь с самим собой и мучаясь чем-то,
незнакомец крикнул своим товарищам:
— Эй! Выводите господ...
— Сейчас мы увидим, во что превратили рабы Евна наших мучителей! —
радостно шепнул Афинею Прот. — Я бы лично собрал на их казнь всех рабов Рима,
и...
Он во все глаза уставился на повозку и осекся на полуслове, увидев
пленников.
По группе рабов тоже пронесся вздох разочарования. Вместо связанных,
избитых сицилийских богачей взору опешивших рабов предстали трое даже не
тронутых плетью господ. Одежда их была чистой и целой.