Изумленный
управляющий только успевал получать золотые монеты.
Славкин
охранник, тоже ничего не понимая, смотрел на то, что делает доверенный ему
русский отрок. Разве можно так сорить деньгами? Ведь это же – золото!!
А весть о том,
что в Степи появился русский юноша в половецкой одежде, который выкупает всех
пленников, новой волной пронеслась по округе. И теперь даже занятые работой
люди, не боясь окриков хозяев и их плетей, бросились к Славке.
Но тот
встретил их с виновато разведенными руками.
Все монеты у
Славки кончились. Он уже отдал освобожденным людям ханский пропуск и собирался
уезжать, потарапливаемый своим охранником.
А все
подбегавшие пленники с мольбой смотрели на него. Разрывая сердце, они умоляли
выкупить и их, показывали свои истерзанные работой руки, искалеченные пальцы,
следы жестоких побоев…
Но он ничем не
мог помочь им. Разве что только совсем тихо, так, чтобы об этом не услышали
половцы, обнадежить?
И тогда…
Тогда Славко,
словно ненарочно, вошел в толпу и прошептал:
- Держитесь,
родимые! Потерпите еще немного! Совсем чуть-чуть! Со дня на день здесь будет
все русское войско с самим Мономахом!
- И он тоже
выкупит нас? – с надеждой спросила больше всех радовавшаяся за Любаву женщина.
- Зачем
выкупит? – удивился Славко. - Освободит! Но только об этом – тс-сс!..
Он прижал
палец к губам и строго добавил:
- Никому!
Иначе не придет, а выкупить вас, сами понимаете, больше уже некому!
6
-
Доброгнев? – узнав гонца, ахнул Славко.
Всю дорогу
назад теперь уже Славко, хотя сопровождавший его половец несколько раз пытался
заговорить с ним, не проронил ни единого слова.
Чем ближе
подъезжали они к месту стоянки главного хана, тем явственней ощущалось, что за
последние день-два в Степи что-то случилось.
То тут, то
там, все в одном направлении с ними, скакали малые и большие отряды половецких
всадников.
Они были явно
встревожены и растерянны.
«Неужели
началось?»- случайно услышав из разговора своего охранника с командиром такого
отряда, что русские напали на Степь, сразу оживая, ахнул про себя Славко.
К шатру
главного хана они подъехали под вечер.
К счастью для
Славки, у входа в него стояла та же смена часовых, что и в тот день, когда он
уезжал отсюда.
Они сразу
узнали обласканного самим главным ханом русского юношу, хотя тот был уже в их,
половецкой одежде, и Славке не пришлось долго упрашивать их, чтобы войти.
Но едва он
просунул голову в приоткрытый полог, как сразу понял, что здесь так накалено,
что пока ему лучше сюда не соваться.
Молодые ханы
яростно спорили со старшими.
Было такое
ощущение, что, начав спор двадцать дней назад, они так и продолжали его.