- Хан, разнять
их? – осторожно предложил Тупларь.
- Может, лучше
наоборот, соединить одной стрелою? – вставил опять свое Узлюк.
- Пус-сть
дерутся! – остановил их Белдуз и довольным тоном добавил: - Люблю, когда
рус-ские между собой с-сорятся…
- Да какой же
он русский, если Русь продает? – оглянувшись, с ненавистью спросил Звенислав.
И он снова
склонился над Славкой, ничего не видя и не слыша от ярости. А то бы непременно
увидел озорные, несмотря на боль, глаза Славки и услышал бы, как тот, едва
слышно, умоляюще шепчет:
- Бей, родной,
бей, да так, чтоб они вконец поверили!
- Хватит! – не
выдержал, наконец, хан. – Уймите этого беш-шеного с-слугу! А то, чего доброго,
он, и правда, убьет его, и мы так и не узнаем, до конца, ч-что написано в
грамоте!
Несколько
половцев не без труда оторвали Звенислава от лежащего на покрасневшем снегу
Славки.
Двое
продолжали удерживать его, чтобы он снова не кинулся на своего бывшего друга. А
Тупларь своим рукавом осторожно вытер кровь с лица Славки и поставил его перед
ханом, помогая стоять прямо.
Звенислав,
тяжело дыша, с ненавистью смотрел, как Славко несколько раз встряхнул головой,
словно прогоняя туман от ударов, и снова вгляделся в грамоту.
- Ну? – заторопил его
Белдуз.
- Вот я и
говорю, - облизывая разбитые Звениславом губы, продолжил Славко. - А оттуда …
из Переяславля, стало быть, мы всей Русью двинем на богатый град Корсунь…
- Что? –
недоверчиво, думая, что ослышался, переспросил Звенислав. - На… Корсунь?!
- На Корс-сунь!
– радостно воскликнул Белдуз.
- На Корсунь!
На Корсунь!! – восторженно перемигиваясь, зашептались половцы.
- Да, так
написано! – подтвердил Славко. - А все это велим хранить в великой тайне…
М-ммм!
- Еще бы! На
Корс-сунь! - хмыкнул Белдуз и уточнил: - А что означает это странное «м-ммм?»
Тебе что – больно?
- Да нет, это
здесь так написано! – показал на первое попавшееся слово в конце грамоты
Славко. – Вот – приписка!
- Приписка? –
недоуменно прошептал Звенислав.
Хан тоже
насторожился:
- Какая-такая
припис-ска?
- Откуда я
знаю? – пожал плечами Славко. - Какая-то очень важная, раз так мелко написано.
Никак не могу издалека разглядеть! Дай-ка, сюда грамотицу, хан!
Всегда
осторожный Белдуз так уже доверился этому отроку, что машинально протянул ему
лист пергамента со свисавшей с него свинцовой печатью, и тот приблизил ее к
самым глазам.
- Ну да… очень
важное добавление, - подтвердил Славко и, переходя на тон, каким читал всю
грамоту, добавил: - А после прочтения этой грамоты приказываю немедленно
уничтожить ее. И подпись… Ой! Сам князь Владимир Мономах!