-
Да, отец!
-
Не да, а есть! Тебе поручается дело государственной важности!
-
Есть!
-
Вот так! – похвалил Марцелл, оглядывая сына с мечом в руках. - А тебе, сколько
времени нужно, чтобы отдохнуть? – обращаясь к воину, спросил он. – До полудня
хватит?
-
Более чем! – обрадовался воин. – Бывало в походах…
-
Время уже пошло! – предупредил Марцелл, и тот, оборвав себя на полуслове,
заспешил к пассажирам, где подошел к одетому в греческий плащ человеку -
лекарю, как догадался Крисп.
Марцелл
тоже направился на корму корабля.
И
Крисп остался у двери каюты один.
Море
по-прежнему было гладким, ленивым. «Тень молнии» продолжала движение без
парусов.
-
И - ра-аз! И – ра-аз! – медленнее, чем вчера командовал гребцами келевст.
В
дальнем конце корабля началось какое-то движение. Два матроса пронесли к борту
тяжелый продолговатый предмет и бросили в море.
Гребцы
проводили его хмурыми взглядами, а затем подняли весла и, несмотря на крики
келевста, несколько мгновений не опускали в воду. Потом, как ни в чем не
бывало, продолжили грести, но сидели на своих скамьях необычно злобные и
подавленные. Там у них явно что-то случилось.
«А
что, если они готовят бунт?..» - вдруг насторожился Крисп.
Он
поднял щит, оперся на копье и, приняв, по его мнению, самую боевую позу,
покосился в сторону носа судна: видят ли его с боевым оружием и щитом его рабы?
К сожалению, Сувор разговаривал с дочерью, убеждая ее в чем-то. Они спорили и
не обращали на него никакого внимания.
Зато
Млад смотрел на него восторженными глазами.
Крисп
важно – видал, какой у меня меч? - подмигнул ему и перевел взгляд на корму. Там
тоже разгорался спор – между отцом Нектарием и философом. Эллин все больше
горячился и размахивал руками, доказывая свою правоту. Пресвитер, напротив,
говорил, как всегда тихо и спокойно. Его ответы, судя по реакции пассажиров,
были более убедительными, чем вопросы философа. Что думал отец, Крисп так и не
смог понять. Лицо Марцелла было бесстрастно. То ли он надел на него такую
маску, то ли с одинаковым интересом слушал обоих.
2
Крисп
растерялся. Он не знал, как ему поступить…
Крисп
поправил висевший у самых колен тяжелый меч и придирчивым взглядом часового
продолжил осмотр палубы.
В
центре корабля тоже было не совсем спокойно. Там, стоявшего на капитанском
помосте, Гилара осаждал Плутий Аквилий. Крисп различал лишь отдельные слова. Но
и без них было понятно, что Плутий, льстиво называя капитана навархом,
уговаривал оставить его на судне. Капитан решительно возражал, потом предложил
что-то Плутию, показывая на скамьи гребцов, от чего уже тот наотрез отказался.
И, наконец, до Криспа долетел конец последней фразы Гилара: