И выехал тогда царь их трехглазый верхом на слоне,
А ноги его волочились по земле…
Вдруг конь тревожно заржал, и, подняв голову, Ильгиз обнаружила, что напротив нее на берегу стоят пятеро незнакомцев в обычном степном одеянии…
Она слабо вскрикнула.
— Тихо! — властно приказал черноусый воин-чужак.
Ильгиз стояла по колено в воде, с обреченной яростью разглядывая сложенную на берегу одежду, среди которой прятались не только сабля с кинжалом, но и кобура с пистолетом…
Пятеро. Один хозяин — тот, что с усами, и четверо слуг или телохранителей. Причем среди них была и девка — именно как девку определила чужачку Ильгиз. Она была смуглой, волосы гладко зачесаны назад, оставляя открытым невысокий покатый лоб. Широкие брови, почти сросшиеся на переносице, правильной формы нос с нервными ноздрями, тонкие губы, острые скулы над впалыми щеками.
И глаза…
Ханше показалось, что глаза у воительницы похожи на два острия меча. В черных зрачках, полуспрятанных за узкими и раскосыми разрезами век, приподнятых к вискам, переливается холодная злоба… Хищница, волчица, натасканная на человечину.
Не из воительниц. Наверное, из тех наемниц-телохранительниц, которых готовят из подобранных или купленных сирот и учат с детства в особых школах, чтобы и охранять господина, и шпионить для него, и служить ему на ложе, и убивать для него, и умереть за него, если надо. Ильгиз не помнила подробностей, но знала, что такая вот девка стоит столько, что и не вдруг представишь…
И еще что-то поразило ханшу в облике врагов. Она сразу даже не сообразила, что именно. Но потом поняла: от них исходило дуновение мрака. Как будто приподняли полог юрты, а за ним — темная беззвездная ночь, откуда веет холодным недобрым ветром…
— Ты меня слышишь? — осведомился усатый.
Ханша то ли от испуга, то ли из-за упрямства молчала.
— Я спрашиваю тебя!
Стояла перед ним бледная, полураздетая.
— Оденься! — прикрикнул главарь.
Ильгиз вдруг засмеялась обреченным смехом, когда уже ничего не страшно.
— А я-то думала, что велят раздеться до конца… Или вы свое мужское добро пожертвовали хозяину?
— Придет время, и, быть может, ты узнаешь, что забирает Владыка и чем награждает. Но сейчас оставим пустые слова. Я хочу поговорить о другом…
— И о чем же? О чем нам с тобой говорить? Старая Бирме, что наставляла меня в тайных делах, рассказала мне довольно о… о тех, кто выходит из Тьмы.
— Не все ведомо глупым старухам! — самодовольно отрезал чужак. — Тебе еще многое должно открыться. Тьма всего лишь слово, каким пугают глупцов. Мы, в конце концов, все из Тьмы вышли, из Тьмы созданы… — И замолчал, протянув паузу. — Не бывает так, чтобы были лишь Свет или Тьма…