— Собрано? — вздел левую бровь генерал.
— Так точно. Маршал, или как там его, меч Шеонакаллу Гессарх Схо, генералитет, высшее жречество…
— Подождут! — оборвав полковника на полуслове, твердо припечатал Тихомиров. — Вот пусть с ними пока наши союзники встретятся. А нам надо принять материальные ценности, чтоб втихаря не разворовали. Кстати, тебе и принимать, Иван Степаныч. Назначаю тебя военным комендантом Сарнагара!
— Есть, товарищ генерал-майор! — без особой радости козырнул Сентябрьский.
Степнякам, по всей видимости, тоже хотелось поучаствовать в столь познавательной экскурсии, однако спорить с генералом они не стали и удалились во дворец.
Проводив советских офицеров во внутренний дворик, толстячок извлек из-за пояса какую-то короткую палку и коснулся ею одной из колонн.
Неслышно поднялась плита в центре двора, и коротышка угодливо поклонился генералу:
— Вот, это ход к сокровищнице.
Спустившись вниз, они не увидели ничего особенного. Выложенные кирпичом стены и своды и небольшие сундучки в нишах — вот и все.
— Это золотые кладовые, — пояснил казначей. — Тут обычные слитки, а еще дальше — украшения.
Удивленно озираясь, победители двигались подземельем.
Глиняные кувшины-амфоры с серебряными монетами, шкатулки, полные неотшлифованных самоцветов, похожих на куски мутного цветного стекла, и они же — уже ограненные, радужно сверкающие, аккуратно разложенные на мягкой ткани в открытых пеналах благородного дерева. Разнообразная утварь — блюда, кубки, бокалы, кумганы,[8] изящные столовые ножи, которыми полагалось резать еду на пирах, и большие ложки.
Хранитель казны, семеня то впереди, то сбоку, время от времени принимался давать пространные пояснения. Может, чтобы лишний раз подчеркнуть свою значимость, может, просто потому, что ему прежде было не с кем обсудить эту тему.
— Вот золотые княжества Тоусан, — тыкал коротышка в узкогорлый сосуд, набитый неровными тусклыми овальными пластинками. — Скверное золото, с примесями, из речных россыпей… Взято в Пятом Северном походе, кажется, при отце нынешнего… простите, тысячники, бывшего Сына Бездны… Это из серимской казны, — журчал он через пару минут, когда победители перешагивали через невысокие каменные сундуки, где переливались мелкие желтые чешуйки. — Дань позапрошлого царствования, должно быть.
Вот глазам их предстали небольшие серебряные чаши ажурной работы, наполненные серебряными же брусочками.
— Это выкуп за князя Кеосса — превосходное серебро из горных рудников, выплавлено на лучшем древесном угле. А вот чеканка плоховата — там бьют монету как в старину, уже с полтысячи лет без изменений… А вот, — восхищенно вздохнул вельможа, когда они миновали кладовую, где в нишах были уложены штабеля массивных квадратных монет, отливающих красным, — это большая редкость: священные деньги Идарского царства. Ими может расплачиваться только царь или богатейшие вельможи, и намывается оно из морского песка, поднятого с глубины…