Вслед за фюрером поспешно удалились и прибывшие с ним приближенные. Лишь рейхсфюрер СС Гиммлер задержался на минуту у порога, чтобы высказать пожелание присутствующим славно провести время.
Столы ломились под тяжестью кружек с пенистым пивом, объемистых супниц и глубоких блюд с отдающими копченостью сосисками. Осоловевшие от табачного дыма, непрерывного гама и обильных возлияний, далеко уже не молодые участники «пивного путча» едва успели затянуть песню бывалых штурмовиков, как таверну потряс мощный взрыв… К потолку взметнулись разодранные доски столов и стульев, осколки пивных кружек и блюд. Рухнула на пол штукатурка с потолка и стен, ливнем посыпались стекла высоких готических окон…
Произошло это через двенадцать минут после того, как рейхсфюрер СС Гиммлер удалился, пожелав всем «партайгеноссе» доброго здоровья и славного времяпрепровождения! А эпицентр взрыва, увлекшего в могилы около десяти и искалечившего более шестидесяти ветеранов (среди которых, как это ни странно, оказались все обойденные чинами и постами и потому наиболее брюзгливые), оказался как раз под пустовавшими столами, за которыми четверть часа назад восседал Гитлер и вся его свита.
Некоторое время тому назад, примерно с полгода, служба безопасности рейха пронюхала, правда с большим опозданием, о готовившемся, но несостоявшемся покушении на Адольфа Гитлера. Точными сведениями она не располагала и выявить организаторов и исполнителей не смогла. Работники всех отделов имперской службы безопасности, включая гестапо, зипо[61], крипо[62] со всеми их секциями и подсекциями, сбились с ног в поисках злоумышленников, хватали людей без разбору, но тщетно… Тогда-то и возникла идея инсценировать покушение на германского канцлера… В результате мнимого покушения, по мысли его организаторов, соотечественники проникнутся чувством еще большей преданности своему фюреру и ненависти к англичанам, которые якобы повинны в этом злодеянии. Накаляя страсти и подогревая атмосферу патриотического угара, нацистские вожаки стремились заранее оправдать перед общественным мнением тщательно подготовляемые ими акты провокаций, жестоких расправ с инакомыслящими.
В ночь после взрыва в мюнхенской пивной имперский министр пропаганды Иозеф Геббельс первым поспешил выразить свой гнев. Он продиктовал статью для очередного номера «Фёлькишер беобахтер»:
«Нет сомнения в том, что подлое покушение на жизнь нашего любимого фюрера инспирировано британскими тайными службами. Убедившись, что нет ни малейших шансов выиграть войну честным путем, с оружием в руках, правители Англии дали указание агентуре Интеллидженс сервис убить из-за угла Адольфа Гитлера… Эта мерзкая организация вновь обагрила свои руки немецкой кровью. Так пусть же знают, что наша месть близка и неотвратима!»