Габриэль медленно кивнул.
— К Кэсси. Или это, или напиться до потери сознания. Но если напьюсь, я вернусь сюда. Поэтому я не напьюсь. Буду трезв, пока не вернется твоя мать и не примет на себя обязанности дуэньи. Если бы мог, я бы переехал куда-нибудь до дня свадьбы, но тогда начнутся вопросы, отвечать на которые мы не хотим.
— Габриэль… — попыталась протестовать Рэйчел, но он знаком приказал ей молчать.
— Рэйчел, пожалуйста. Не осложняй того, что и так достаточно сложно. У нас нет выбора, ты знаешь это.
Он уходит навсегда. Им никогда больше не быть вместе. И она ничего не в силах сделать!
— Ты не можешь просто поцеловать меня на прощанье? Только один поцелуй…
Она знала ответ заранее, но не думала, что так трудно будет пережить его медленное и непреклонно отрицательное движение головой.
— Ты знаешь, что не могу, мой ангел. Потому что одного поцелуя не получится. Отпусти меня, умоляю! Я только могу тебе обещать, что, где бы я ни был и что бы ни делал, ты всегда будешь в моем сердце и в моих мыслях. И никто не вырвет тебя оттуда.
Рэйчел не знала, как удалось ей остаться неподвижной, когда он направился к двери. В последний момент он оглянулся, и глаза цвета шоколада пристально посмотрели в дымчатые серые. Она даже выдавила из себя слабую улыбку, чтобы ему не было слишком грустно, но ничего не смогла поделать с серебристыми дорожками слез на бледных щеках.
— Я люблю тебя, — произнес Габриэль, и эти слова еще витали в воздухе, когда он вышел и дверь беззвучно закрылась за ним.
Рэйчел сидела неподвижно и слушала его медленные, тяжелые шаги на лестнице. Она не шевельнулась, пока эти шаги не достигли коридора и не затихли.
Лишь когда хлопнула парадная дверь в тишине ночи и взревел мотор, те жестокие руки, что терзали ей сердце, возобновили свою пытку.
На этот раз они все сделали до конца и медленно, и необратимо разорвали ей сердце надвое.
— Рэйчел! Рэйчел! Эй, проснись — телефон!
— Что?
Растерянно моргая, Рэйчел оглянулась и увидела девушку-секретаря, которая размахивала в воздухе телефонной трубкой.
— Телефон! — повторила она. — Тебя!
— О, бегу!
Но Рэйчел не успела.
— Что? — Алиса снова поднесла трубку к уху. — Но… Все в порядке, я передам. Повесили трубку, — сказала она, когда Рэйчел наконец подошла.
— Повесили? А кто это был?
— Она не назвала имени. Но сказала, что у нее есть сообщение от твоей матери.
— От мамы?
Теперь Рэйчел действительно растерялась — зачем матери просить кого-то звонить ей? Если только…
— Есть проблемы? Что-то случилось?
— Не с твоей мамой, но она сказала, что Габриэль — тот самый Габриэль? Мистер Тирнан?