Другой раб крикнул:
— Ты уже предаешь нас, Спартак!
Я стоял перед ним. Он сказал:
— Спасай свою жизнь, Курий, брось их. Боги лишают их разума.
Он протянул мне мешок, наполненный золотыми монетами.
— Ступай в Регий. Купи корабль и выйди в море. Может, свободным людям не остается ничего иного, как быть пиратами.
— А ты? Они больше не повинуются тебе, Спартак. Они знают, что ты спас жизнь легату. Они убьют тебя.
— Я с ними, — только и ответил он.
А я, Курий, был с ним.
Тогда мы пошли в Луканию. Мы больше не были людьми, мы были стадом, которое шло по полям, резало скот, сжигало виллы, валило фруктовые деревья, обворовывало и убивало всех, кто не был рабом или кто, будучи рабом, отказывался присоединиться к стаду.
Так мы дошли до берегов Силара, бурной реки в провинции Лукания.
Было тепло. Леса невысоких дубов и оливковых деревьев покрывали склоны гор, возвышавшихся над долиной.
Спартак снова попытался выставить караульных. Легионы могут напасть в любой момент. Нужно разбить лагерь на склонах горы Альбурно. Там можно будет прятаться в дубовом лесу или пещерах и кормиться дичью.
Они снова обвинили Спартака в измене.
Он пытается, кричали они, не дать им сразиться с легионами и пойти на Рим. Он не хотел, чтобы они убили легата. Он не хочет, чтобы они завладели столицей.
Но Рим был как женщина. Он ждал, соблазнительно раздвинув ноги. Осталось только завоевать его и проникнуть в него.
Вот что они говорили, о чем мечтали.
Однажды утром мы услышали барабанную дробь, а затем увидели черную линию легионов на горизонте.
И люди, вместо того чтобы послушать Спартака, взвыли от радости, потрясая оружием. Теперь у них были хорошие римские мечи, шлемы, копья. Они пойдут, говорили они, и обратят римлян в бегство. Убьют легатов, преторов, консулов. Оставят в живых несколько сотен пленных и поведут в Рим, где заставят сражаться на арене и покажут эти игры городским рабам.
Спартак попытался помешать им.
Он встал перед ними, раскинув руки. Но разве можно было сдержать такой поток?
Стадо бросилось вперед.
Боги ослепили их.
Спартак вернулся ко мне.
— Иди к лесу, Курий, спасай свою жизнь! — сказал он мне.
Потом подошел к коню и резким ударом меча рассек ему шею, заявив, что в случае победы его воины заберут хороших коней у римлян, а в случае поражения он не будет нуждаться и в своем.
Кровь животного брызнула на нас.
— Мне больше не нужен конь, — сказал он. — Боги заберут меня.
Я последовал за ним.
Он шел к побоищу, завязавшемуся на берегах Силара.
Внезапно он бросился бежать, подняв меч и крича:
— Защищайся, Красс!