— До завтра, детектив. Девять вечера, у «Фрэнки», — ответил Эндрю с огромным облегчением.
— Это кто? — спросила Вэлери.
— Никто.
— Значит, завтра вечером с тобой уговорился поужинать никто?
* * *
Зал тонул в полутьме. Детектив Пильгес ждал его за дальним столиком. Садясь, Эндрю сверился с часами.
— Я пришел раньше времени, — успокоил его детектив, пожав ему руку.
Официант принес меню, детектив прищурился.
— Что за манера устраивать в ресторанах потемки? Ничего не вижу! — Он достал из кармана очки.
Эндрю наскоро ознакомился с меню и отложил его.
— Здесь подают неплохое мясо, — сказал Пильгес, тоже решив не вчитываться в меню.
— Мясо так мясо, — согласился Эндрю. — Как долетели?
— Ничего хорошего! Разве в наше время можно приятно провести время в воздухе? Но вернемся лучше к цели моего появления. Чем я могу вам помочь?
— Вы можете помочь мне поймать того, кто меня… — Эндрю замялся, не сумев договорить, — кто попытался меня убить, — закончил он.
Пильгес поставил пиво на стол.
— Вы обратились в полицию?
— Нет.
— Если вас действительно пытались убить, то начинать надо было с этого.
— Все очень сложно… Скажем так: этого еще не произошло.
— Не понимаю. Вас уже попытались убить или только попытаются?
— Если я отвечу на этот вопрос искренне, то, боюсь, вы примете меня за ненормального.
— А вы попробуйте.
— И попытались, и еще только попытаются. То и другое, детектив.
— Насколько я понимаю, вы стали жертвой покушения и полагаете, что преступник повторит свою попытку?
— В некотором смысле.
Пильгес жестом подозвал официанта. Когда тот, приняв заказ, отошел, он уставился на собеседника.
— Я провел шесть часов в тесной консервной банке на высоте тридцать тысяч футов, торопясь на ваш зов. Вы мне симпатичны, к тому же я перед вами в долгу после того, как чуть было вас не переехал…
— Просто зацепили, на мне не осталось ни царапины.
— В этом городе, кишащем психами, так и норовящими засудить первого встречного за любую ерунду, вы могли бы рассчитывать на неплохое возмещение от моей страховой компании. Но вы меня отпустили, и я решил, что налетел в порядке исключения на честного человека. Еще тогда я почувствовал, что вы встревожены. За сорок лет карьеры нюх меня редко подводил. Поверьте, я с таким сталкивался — вы и представить не можете! Если я начну рассказывать, вы примете меня за еще более ненормального, чем вы сами. Так что либо вы все мне выкладываете, либо я доедаю свой бифштекс и отправляюсь спать. Я ясно выражаюсь?
— Яснее не бывает, — простонал Эндрю, закатывая глаза.
— Я вас слушаю. Терпеть не могу есть остывшее! — И инспектор принялся за еду.