— Хочешь, чтобы я мучилась ревностью.
— А ты хочешь, чтоб я тебе наврала, лишь бы ты отвязалась? Ты этого хочешь?
— Чую, ты та еще би, — сказала с тоской Вероника.
— Прекрати, дорогая. Эй, что с тобой? — спросила Ана, глядя на потерянное лицо подруги. — Теперь моя очередь утешать, да? Проблемки психоаналитические?
— Нет, нет, как скажешь… Я забылась, прости; твое слово закон для меня… ты вольна делать что хочешь…
— О, моя глупенькая…
Ана еще раз поцеловала кудрявую шапочку. Потом еще и еще. Потом Вероника не выдержала, ответила на ласку бурно и повсеместно. Они опять любили друг дружку, забыв о выяснении отношений. Только физическая усталость ставила им предел.
— Я не хочу с тобой расставаться, — сказала Вероника после очередного короткого отдыха. — По крайней мере сегодня не хочу. Можно мы хотя бы разок поспим вместе?
— Ты думаешь, нам удастся заснуть?
— Мы попробуем.
— Ну ладно, — согласилась Ана. — В порядке исключения. Поверь, — добавила она, глядя на огорченное ее последней фразой лицо Вероники, — это для нас же самих… Нам не нужно превращаться в семейную парочку. Мы должны быть любовницами… постоянно тоскующими, ждущими, жаждущими… уж поверь мне, я знаю!
— Я верю тебе.
— Хочешь, сходим на пляж? Или в кафе?
— Сейчас — нет.
В Глазках мелькнула тень разочарования.
— Мы будем ходить, обещаю, — заспешила оправдаться Вероника, — я не буду заставлять тебя лежать со мной целыми днями все в той же постели… Ну правда. Только сегодня, прошу. Будь сегодня только моей, ладно? Необязательно новые ласки… Расскажи мне что-нибудь, милая. Расскажи что-нибудь перед сном. Почему бы тебе не продолжить ту серию, которая так драматически прервалась днем в кофейне? Помнишь? — ты говорила о Гласснере…
Вероника села на постели. Ана молчала.
— Он сделал тебе предложение, он убеждал тебя, — перечисляла Вероника, стараясь увлечь Ану, будя в ней воспоминания, — и ты, кажется, фактически согласилась, сказала, что не нужно письма в банк, что ты сама решишь эту проблему…
Рассказ Аны о банкире
— Не так, — усмехнулась Ана, — я сказала ему, что обычно я сама решаю свои проблемы, только и всего. Это я помню очень хорошо, потому что тогда я еще ничего не решила…
Да, жаркое слово прозвучало, но получить приглашение — еще не значит его принять. Простившись с Гласснером, я задумалась по-настоящему. Целый год! Как же они без меня? Конечно, ужасно интересно все это… и вообще славно бы вернуться к активной деятельности… но одно дело — трехдневный симпозиум… а год…
Вернувшись в гостиницу, я обнаружила на стойке довольно толстый пакет, переданный госпоже *овой от господина доктора Гласснера. В пакете оказалась масса общей информации о фонде, его истории, программах, участниках и так далее; затем было описание барселонского института, тоже с историческими экскурсами; описание цикла, который ждали от меня; и, наконец, пачка форм, которые необходимо было заполнить участнику проекта. Я позвонила Гласснеру, поблагодарила за пакет и обещала сообщить свое решение «as soon as possible».