— На этом месте должна быть сенсация, — предположила Марина.
— Взрыв бомбы, — поправила Вероника.
— Ну разумеется, — ухмыльнулась Ана, — должно было взорваться — и взорвалось… Выяснилось, что этот сеньор растратил казенные, то есть клубные деньги; громкий скандал! Впрочем, до суда не дошло — он как-то уладил дело… но от должности был отстранен. Сначала София уверенно заявляла, что он может полностью рассчитывать на ее поддержку в такой тяжелой для него ситуации (хотя она лично тут и не при чем), но очень скоро признала, что они решили расстаться, разумеется как друзья.
— Ага, — сказала Марина и вновь посмотрела на Софию, как бы примеривая к ней все сказанное.
— Обожди, — сказала Ана, — это еще далеко не все. После римских фотографий Мар Флорес с графом Леккио — помнишь? — в прессе промелькнуло несколько фото графа с какими-то еще женщинами, уж не помню с какими, а потом появились фото все того же графа — с кем бы ты думала? — вот с этой самой Софией.
— Неужели? — поразилась Марина.
— Именно так. Впрочем, короткий был роман.
— Ага, — сказала Марина и посмотрела на Софию еще разок, примеривая к ней теперь уже и это. — Никак не назовешь ее обаятельной, — произнесла она наконец свой вердикт. — Милая Соль, — обратилась она к графине, зорко увидев, что та завершила свой боковой разговор, — не скажешь ли, а как нынче дела у Мар Флорес?
— Не так чтобы я уделяла этой дамочке уж слишком много внимания, — улыбнулась графиня, обращаясь уже к ним троим, — но, видно, придется; дела с наследником Альба, кажется, неплохи…
— Так они воссоединились? — ахнула Ана.
— Уже давно; не следишь за прессой, милочка…
— Как же я из России могу следить? — сокрушенно развела руками Ана.
— А через Интернет, — подсказала графиня. — Вы слышали о перепалке наследника Альба с графом Леккио?
— Нет…
— Это было забавно… то есть печально, я хочу сказать… Уже после того как эта сеньора возобновила отношения с наследником — скажем, с год назад — в журналах появились скандальные снимки двухлетней давности: она и граф Леккио в постели. Наследник повел себя весьма достойно: во-первых, дал публичную отповедь графу (впрочем, тот не остался в долгу), затем отвез сеньору в клинику по поводу нервного срыва (где она провела не менее полутора дней), а после этого потребовал от журналистов, чтобы они оставили в покое ее личную жизнь. Из-за этой истории она даже отложила съемки в какой-то новой телепрограмме в Валенсии… Какой позор! — сказала графиня, покачивая головой. — Впрочем, как я уже говорила, сейчас все в порядке; у нее новый дом, который является отражением ее значительной и утонченной personalidad… и я сама видела ее фотографии на фоне будущего герцога Альба… Однако, — забеспокоилась она, обращаясь теперь к Марине, — мы заговорились, а у меня еще множество дел…