— Договорено? — спросил Семенов.
— Да, — бесстрастно сказал князь.
— Держите мальчика, — сказал Семенов и отпустил руку царевича, и Петров тоже отпустил.
Мальчик двинулся медленно и достойно — слишком достойно, подумала Мария, уверенная, что и князь думает о том же самом. Мальчик встал в центре треугольника; княгиня вспомнила, как он стоял в центре круглого зала, когда все присягали ему, и сердце ее в очередной раз сжалось.
Князь сделал звонок и отдал команду.
Все так же медленно мальчик пошел к своим. Князь обнял его. Другие обняли его.
— Петров, — сказал Семенов, — вперед.
Петров отдал под козырек и скрылся за дверью.
Нервозность, в какой-то степени владевшая даже этими выдержанными людьми с начала мероприятия, слегка разрядилась. Князь неожиданно для всех присутствующих достал из кармана сигареты и закурил. Семенов тоже достал какое-то курево и стал спрашивать у своих огоньку. Огоньку не нашлось. Семенов вздохнул и перешел на другую половину бункера.
— Извините, конечно, — сказал он с явным смущением, — огоньку не найдется?
— Вы же видите, что найдется, — сказал князь, — раз я курю. — С этими словами он вынул из кармана зажигалку и не просто протянул ее Семенову, но по правилам элементарной вежливости зажег ее и дал ему прикурить.
— Спасибо, — сказал Семенов и затянулся. — Заодно извините, что с телефоном неувязочка вышла; у нас сейчас не работает телефон.
— Бывает, — безразлично сказал князь.
— Мы починим, — зачем-то сказал Семенов.
Князь промолчал.
— А если я резко вам ответил, — добавил Семенов, — то вы не держите зла. Нервы, знаете ли, на пределе.
Князь несколько смягчился от этих простых слов.
— Хоть мы и враги, — сказал он, — я не питаю против вас личной злобы; может быть, вы читали, например у Льва Толстого, что ругань и мордобитие не в дворянских правилах даже по отношению к врагу.
Ну и зря, подумала при этих словах княгиня.
— Я даже должен сказать, — продолжал князь, — что по достоинству оценил ваше согласие произвести обмен на моей территории. Кроме определенной толики доверия, такой поступок требует изрядного мужества; ведь вряд ли вы так уж уверенно чувствуете себя под землей.
— Э, — махнул рукой Семенов, — все там будем.
Княгине все меньше и меньше нравился этот разговор. Не верь ему, мысленно кричала она своему мужу, это подлый, гадкий человек; с ним нельзя говорить такими словами; с ним вообще нельзя говорить.
— А вы, уважаемая, — внезапно обратился к ней Семенов, — если не секрет, откуда будете родом? Мы с вами не встречались — случайно как-нибудь?
Теперь князь, наконец, насторожился.