— Я хочу есть и пить. Подойди ко мне и сядь, cherie[1].
Кларисса подняла голову и повернулась к матери, лицо которой было печальным и озабоченным.
— Мы в опасности, Бернар в опасности, — начала, она, садясь рядом с матерью и принимая от нее чашку с чаем. — Я была в его мастерской, в его доме, Бернара нигде нет.
— Даже в трактире? — шепотом спросила Изабелла.
Кларисса взяла еще один кусочек сахара и положила в чашку.
— Да, — мрачно ответила она, — и в трактире нет.
— Я уверена, что месье Сен-Мишель не хотел вмешивать тебя в это дело, — Изабелла успокаивающе похлопала Клариссу по руке, но ее темные глаза выдавали тревогу.
Кларисса со стуком поставила чашку на серебряный поднос, расплескав чай, часть которого пролилась на тарелку с печеньем.
— Но я замешана — мы оба замешаны, мама. Эти ужасные люди угрожали нам обоим. Не знаю откуда, но они знали, что я была там, — такое впечатление, будто они вели наблюдение за мастерской Бернара.
Изабелла задумчиво водила пальцем по краю чашки.
— Cherie, они не могли услышать твои шаги?
— Даже если услышали, как они узнали о тебе? — возразила Кларисса.
— У какой молодой женщины нет матери?
Будучи не в силах сидеть спокойно, Кларисса встала и беспокойно заходила по ковру.
— Мама, слишком много совпадений. Я не верю, что все это можно объяснить так просто.
Изабелла аккуратно поставила чашечку с блюдцем на поднос и кашлянула, прочищая горло.
— Кларисса, cherie, нет причин драматизировать случившееся.
— Напротив — дело не в том, что у меня разыгрались нервы, — возразила Кларисса. Сцепив руки за спиной, она ходила взад-вперед по комнате.
Она была напугана. Страх засел глубоко внутри ее, и на то были все основания. Однако поведение матери удивляло ее. Пока они не перебрались из Лондона во Францию, Изабелла была нежной матерью, любящей женой и надежным другом. Ее красота и обаяние дополнялись любовью, которую она изливала на тех, кому повезло сопутствовать ее жизни.
А потом выплыла наружу связь ее мужа с другой женщиной. Кто она, оставалось тайной для всех. Отец… Клариссы ничего не отрицал и не подтверждал, Но жизни семейства был нанесен невосполнимый урон. Изабелла замкнула свое сердце, ушла в себя, предпочтя существование без волнений, на безопасном удалении от всего, чем чревата светская жизнь.
Предательство отца ударило и по Клариссе, хотя она отреагировала на него иначе, чем мать. Она пришла в ярость. Она озлобилась. Она жаждала мщения.
Кларисса стала жертвой двойного предательства: ей пришлось разочароваться в самом важном человеке в ее жизни. Если отец открыл ей глаза на то, какими ненадежными были счастье и безопасность ее хорошо обустроенного мирка, Джеймс окончательно разрушил его. Джеймс Марлоу, младший сын барона Ричмонда, любовь всей ее жизни, разрушил ее мир точно так же, как ее отец разрушил мир Изабеллы.