Селби перевел глаза на Глисона.
— С вами были только девушки? Мужчин не было?
— Нет.
— Тут упоминали вроде о каких-то других девушках?
— Были тут две из Лос-Анджелеса, — объяснил Степлтон. — Они иной раз наезжают сюда, позволяют за собой приволокнуться.
— В вашем домике никто не остался? — спросил Селби Глисона.
— Разумеется, нет. Куда вы клоните?
— Итак, вы вернулись сюда ради Степлтона? — обратился Селби к Каттингсу.
— Вообще-то говоря, мы и остановились здесь ради него, а в «Пальмовую хижину» лично я вернулся потому, что было еще рано ложиться и…
— И вы собирались пригласить Степлтона к себе в кемпинг?
— Степлтона? — растерянно переспросил Каттингс.
— Меня, меня они позвали с собой, а не Степлтона, если это так важно, — негромко проговорил Росс Блейн.
Каттингс пробормотал:
— Да нет, мы не хотели… Ах, верно. Я ведь сказал: если не хочешь мать расстраивать, что так поздно домой являешься, переночуй у нас. Вряд ли это можно истолковать как особое приглашение.
— А еще вы, ребята, — вмешался Хэндли, обнаруживая всем своим видом и голосом внезапно пробудившийся глубокий интерес к обсуждаемому вопросу, — еще вы, ребята, утверждали, что бессонная ночь вам нипочем, что отоспитесь на яхте, и даже предлагали нам с Нидхемом тоже воспользоваться вашим жильем.
— Верно, и об этом шла речь, — согласился Каттингс. — Нам надо выехать в Лос-Анджелес в семь утра, а на яхте будет полно времени для сна. Все равно до ночи там нечего делать.
— Ваш приятель, должно быть, держит яхту наготове всю зиму, — заметил Селби.
— Совершенно верно. Это большая яхта, аж в сто двадцать футов, море ей, что называется, по колено. К тому же зимой довольно часто бывает прекрасная погода. А если погода плохая, мы остаемся в гавани. Песни поем, играем в карты, выпиваем по маленькой. На борту собираются славные ребята. В хорошую погоду доплываем до Каталины, а случается, и до Энсеньяды.
— Послушайте-ка, — сказал Селби, — вы должны указать точное время, когда вернулись в «Пальмовую хижину».
Из-за портьеры вдруг прозвучал женский голос:
— Кажется, на этот вопрос смогу ответить я.
Селби обернулся. Она вышла, вернее, прошествовала, улыбаясь. Стройная блондинка, изящная, изысканная и весьма, на первый взгляд, самоуверенная. Скорее всего, она все время стояла за портьерой и подслушивала, подумал Селби. На ней было черное кружевное платье с большим вырезом на спине, подчеркивающее яркость светлых волос и синих глаз. Картину дополняли искусно накрашенные губы и красиво изогнутые брови.
— Позвольте представиться, — сказала она, приближаясь к Селби, — мадам Трент, работаю распорядительницей в этом заведении. А вы, очевидно, мистер Селби, окружной прокурор. — Она ласково улыбнулась, пожала ему руку гибкими теплыми пальцами со свежим маникюром на ухоженных ноготках. Обольстительно мягко она переключилась на Брендона, одарив его искрометной, как бы непроизвольной улыбкой: