Но Башарат махнул рукой.
– Я не беру денег с тех, кто хочет пройти сквозь Врата. Этих людей посылает мне сам Аллах, а я рад служить его орудием.
Будь на месте Башарата кто-то другой, я бы решил, что эти слова - просто уловка, с целью вытянуть из меня как можно больше денег, однако после всего, что услышал, я не сомневался: ученый - человек искренний.
– Твоя щедрость столь же безгранична, сколь и твоя ученость, о мудрец, - сказал я и поклонился ему. - И если есть такая услуга, которую способен оказать тебе простой торговец тканями, достаточно обратиться ко мне.
– Благодарю тебя, господин, - ответил мне Башарат и, в свою очередь, поклонился. - А теперь давай поговорим о твоем путешествии. Мне нужно кое-что с тобой обсудить, прежде чем ты отправишься на двадцать лет в будущее.
– Прости, ученый человек, - возразил я, - но я вовсе не хочу путешествовать в будущее. - Я бы хотел воспользоваться Вратами, чтобы побывать в собственной юности.
– Увы, мой господин, это невозможно. Эти Врата не доставят тебя в дни твоей молодости, ибо сегодня исполняется ровно неделя с тех пор, как я их построил. Иными словами, двадцать лет назад в Багдаде еще не было Врат, через которые ты смог бы выйти.
Мое разочарование было столь глубоко, что я на мгновение утратил власть над собой и спросил тоном капризного ребенка:
– Но куда же, в таком случае, приведут эти Врата, если войти в них справа?
И, сказав так, я обошел Врата с той стороны, которая вела в прошлое. Башарат, немного помедлив, встал рядом со мной. Комната, которую я наблюдал сквозь кольцо из таинственного металла, на первый взгляд, ничем не отличалась от той, что я видел, отводя взгляд немного в сторону, однако, когда Башарат поднял руку, чтобы просунуть ее сквозь Врата, его пальцы словно наткнулись на какое-то невидимое препятствие. Приглядевшись повнимательнее, я заметил: огонек лампы в комнате за кольцом не колышется и не мигает. Он был совершенно неподвижен, словно какое-то волшебство поместило его внутри глыбы чистейшего янтаря!
– Сейчас, когда ты глядишь сквозь Врата, - сказал Башарат, внимательно за мной наблюдавший, - ты видишь комнату, какой она была неделю назад, но войти в нее нельзя. Только через двадцать лет люди смогут входить во Врата с этой стороны, чтобы побывать во времени, которое мы зовем нашим настоящим. Или, - добавил он и подвел меня к другой стороне Врат, - мы сами можем войти в них отсюда, чтобы навестить этих людей в будущем, но, боюсь, в собственной юности ты побывать не сможешь.
– А как насчет Врат, что находятся в Каире? - спросил я, и Башарат кивнул: