Удобно откинувшись на вибрирующем сиденье, сквозь убаюкивающую дремоту Андрей Петрович думал: «Зачем вызывает Хаджи? Перебазировка? А как же быть с Леной? Очередное задание? Хаджи не стал бы гонять У-2 — связь по радио бесперебойна и шифр надежен... Значит, что-то особо важное?..» Однако не в его привычках было мучиться бесцельными догадками. К тому же всегда оказывалось не первое, не второе, не третье, а совсем непредвиденное. Уж лучше, пока есть часок-другой, наверстать то, чего он был лишен последние двое суток. И Лаптев, словно бы отдав сам себе приказ, провалился в глубокий сон.
Когда У-2 подошел к внешнему обводу района, летчик круто повел машину вверх, потом выключил мотор, и «кукурузник» темной свистящей птицей начал парить к земле.
— По вашему распоряжению, товарищ полковник...
Газиев шагнул из-за стола навстречу:
— Выбрался, подпаленный медведь, из берлоги?
Его черные блестящие глаза смотрели весело. По этому взгляду Андрей Петрович понял, что вызов сулит что-то особенно интересное. Настраиваясь на товарищеский разговор, он уже собрался передать привет. Но Хаджи спросил первый:
— Как Лена?
— Работает целыми сутками, — в какой уже раз подивился его проницательности Лаптев. — Не знаю, в чем и душа держится.
Он вспомнил красные пятна на фартуке и прилипшую к щеке прядь.
— Передай: дочка здорова, веселая. Жена обещала новые ее фотографии прислать. — Газиев помолчал. — А работы скоро прибавится. Хватит воздушные мосты строить! Накладно. Пойдем на соединение.
— Коридор? — воодушевился Андрей Петрович.
— Нет, теперь уж по всему фронту. — Полковник сжал пальцы в небольшой сухой кулак. — Теперь мы — вот!
Смуглый кулак его был жилистым, с остро выступившими, побелевшими костяшками.
— Ну что ж, подложим им под зад огоньку! — кивнул Лаптев.
— И пожарче! — рассмеялся Хаджи Джиорович. — Так, чтобы паленой псиной запахло. Но об этом мы поговорим в свое время. А сейчас вот какое дело... Садись и слушай.
Андрей Петрович опустился в кожаное кресло. Полковник продолжал говорить стоя, неторопливо прохаживаясь по ковру:
— Надеюсь, тебе известно, что против нас вместе с немецкими войсками действует испанская, так называемая добровольческая «Голубая дивизия». Ее оперативный номер — 250.
— Еще бы не знать! Помню по тридцать седьмому...
— Начальство не перебивают, — то ли шутя, то ли серьезно заметил Газиев. — Так вот: эту дивизию мы потрепали как следует, и сейчас гитлеровское командование отвело ее с передовой...
Хаджи направился к стене, где за шторкой висела знакомая Андрею Петровичу оперативная карта.