Теперь предстояло одолеть самый опасный участок. Из Москвы получили шифрованную телеграмму: на полпути к базе их встретят корабли военно-морского флота республики. Сообщили пароль и отзыв для обмена при встрече.
Начало быстро темнеть. Лаптев приказал не зажигать огни. Машины заработали на максимальных оборотах. Никто не спал. Вглядывались в темноту. Шли часы. Приближался берег Испании. Республиканских кораблей не было. Андрей стоял на мостике рядом с капитаном. Небо уже светлело. От мерного покачивания клонило в сон...
Капитан дотронулся до его плеча. Лаптев подался вперед и увидел в сером рассветном тумане проступивший силуэт миноносца. Военный корабль застопорил ход. С его борта замигал светофор: «Кто вы?»
Андрей приказал ответить паролем. Вместо отзыва с миноносца передали острыми вспышками прожектора: «Остановиться!»
Значит, франкисты? Надо же! Нарвались, когда до Картахены оставался час хода!.. Лаптев через Хозефу сказал капитану:
— Миноносец маленький. Потопить нас не успеет. Бей ему носом в бок, будем кормить рыб вместе.
Увидел, как девушка с хрустом стиснула пальцы. И громко перевела.
Андрей приказал радисту:
— Вызывай Москву. Передавай: «Свой долг выполнили».
Жора начал отстукивать:
«Перехвачены противником. Идем на таран. Свой долг выполнили».
Не выдержал, добавил:
Капитан сделал маневр. Судно полным ходом устремилось на миноносец.
За эти мгновения, как бывает только на море, стало совсем светло и туман растаял. На миноносце увидели несущийся на них пароход. Кто-то с палубы яростно заорал в переговорную трубу:
— ¡Ellos son fascistas![1]
Капитан рванулся к штурвалу:
— ¡Son amigos! ¡Republicanos![2] — И отдал команду застопорить ход.
Вскоре выяснилось: миноноска — корабль республиканской береговой охраны. Подождали, когда растают последние пряди тумана, и пошли следом за него сквозь узкий створ в минных полях к Картахене.
На берегу от встретившего их советского представителя Андрей узнал, что корабли республики, направленные для их сопровождения, ночью в открытом море разминулись с пароходом — и они, и «торгаш», шли с погашенными огнями. А миноноска возвращалась с задания в другом квадрате и ни о каких паролях не ведала.
Вот она, земля Испании!.. «Я хату покинул, пошел воевать...» По совести говоря, Андрей смутно представлял себе эту страну. В воображении рисовалось нечто прекрасное: пальмы под жгучим солнцем, белые дворцы, черноокие красавицы, тореадоры — образ страны, слепленный из обрывков услышанного и репродукций с картин Веласкеса и Эль Греко, печатавшихся в «Огоньке».